Куколки-скелетцы и другие рассказы

- Никита, я вчера был именинник.

Он тоже объявил это и в игрушечной лавке и стал рассматривать, что бы ему купить. Мать прибавила ему еще немного денег и няня выбрала ему куколку Ваньку-Встаньку, дудочку, фарфоровую собачку, а на остальные деньги Миша купил два апельсина и дал разносчику свой светлый гривенничек. Денег больше не осталось; и вдруг Миша вспомнил вчерашний разговор Спиридоновны с няней и спросил ее: - Няня, а Спиридоновна купила своему мальчику баранок?

- Не знаю, Мишенька; небось у них и хлеба-то нет дома, не то что баранок.

Мише опять стало скучно. Когда он пришел домой, он отдал апельсины брату и сестре и не стал их есть. Игрушки он положил на стол и даже не развернул их.

Няня спросила его, отчего он не играет в новые игрушки.

- Не надо, убери их, няня, - сказал Миша и, спрятав свое личико в нянин фартук, принялся плакать, и ни за что никому не сказал, в чем его горе.

______

А разносчик, который продал Мише апельсины, по­ложил светлый гривенник на свою грязную ладонь, потряс его, полюбовался, как он блестит на солнце, и бросил его в свой большой кожаный кошель. Не по­нравилось гривеннику в этом кошельке: там было грязно, пахло табаком, селедкой и кожей, и было много модных денег, которые задавили совсем блестящего, чистенького гривенничка.

- Апельсины хорошие! - кричал разносчик, которого звали Игнат. -Апельсины, купите апельсины, - предлагал он прохожим, и быстро шел, скрипя сапогами по морозу. Он заглядывал в окна, подходил к саням и ужасно желал распродать сегодня же все апельсины, а завтра ехать в деревню, где у него были мать, жена и дети.

К вечеру желанье Игната исполнилось; все апель­сины были проданы и Игнат стал собираться в де­ревню. Он сосчитал деньги, вынул серебряный гривенничек и положил в отдельную спичечную коробочку для своего маленького сына. Потом он достал из-под кровати сундучок, а на место его убрал лоток. В сундучке были купленные в разное время подарки. Старушке матери - теплый платок, жене - сарафан, теплую шапочку - сынишке, а дочке - серьги и фартучек. Кроме того, он вез и гостинцы: баранки и чай с сахаром. Весело было Игнату ехать домой, давно он не видал своей семьи. С вечера он помолился и лег спать.

Рано утром он вскочил с постели, обулся, надел полушубок и шапку, взял свой сундучок и поехал на станцию. Поезд уже стоял и свистел. Народу было пропасть; все спешили, толкались, таскали сундуки и мешки, а у кассы стояла длинная вереница людей, ожидая своей очереди взять билет.

Наконец все было сделано; Игнат протащил в вагон свой сундучок и, перекрестившись, сел на место.

Машина засвистела, запыхтела, раздался 3-й звонок, и вагоны двинулись. Проехали город, и открылись бесконечные снежные поля. Изредка мелькали деревни, лес, обозы по дорогам. Игнат любил деревню и, глядя в окно, на все радовался. В Москве жить он не лю­бил, а жил потому, что дома была бедность, хотелось починить избушку и к лету купить лошадь. Уже два года  подряд уводили недобрые люди у Игната из ночного лошадей. И вот Игнат сначала нанялся дворником, а потом стал торговать апельсинами, и нажил денег.

К вечеру Игнат приехал на свою станицу. Было уже темно. Но все-таки, когда он вышел из душного ва­гона, ему показалось так просторно, весело, свежо. Он осмотрелся кругом и взглянул вверх: небо темно-синее, и много, много светлых звездочек.

- Слава тебе, Господи, приехал, - вздохнув, сказал Игнат и пошел искать на дворе станции, нет ли знакомых мужиков. Стояло трое саней, и Игнат узнал бурую лошадку дяди Власа, который скоро вы­шел со станции и сразу узнал Игната.

- Земляк! ты ли это? Здорово, дружок, или со­скучился?..

- Здорово, дядя Влас. Уж так соскучился, беда! Не подвезешь ли меня, дядя, а то я из дому никого не вызывал, невзначай приеду.

-Садись, садись, довезу.

У дяди Власа лошадка была сытая, сани исправные; поставили сундучок, сели и поехали по гладкой про­селочной дорожке, сначала полями, потом лесом, и наконец стала видна и родная деревня. На горку Игнат слезал, чтобы лошадке было легче, но сердце его билось и он скорей, скорей хотел добраться до дому. Вдруг бурая лошадка шарахнулась, и вдали мелькнуло что-то черное. Остановили лошадь и стали вглядываться.

- Волк! - вскрикнули оба мужика. Действительно это был большой старый волк. Он мягкими большими прыжками скакал по полю прямо на Власа и Игната, который быстро вскочил в сани. Дядя Влас ударил кнутом свою усталую Буренку, но она не могла долго скакать, а волк приближался, и делалось страшно. Мужики начали кричать, думая испугать волка. Но он ничего не боялся, и уже видны были его белые зубы и вся его фигура.

Влас ударил изо всех сил свою бедную лошадку, а Игнат сбросил навстречу волка свой сундучок. Ло­шадка поскакала, а волк остановился, с удивлением рассматривая сундучок, и когда понял, что ему это не нужно, он медленно направился к лесу. Мужики вернулись и взяли сундучок, который отперся при па­дении, и кое-какие вещи выпали, пришлось их подбирать в темноте, зажигая спички.

Но вот приехали. Игнат выскочил первый из са­ней и сказал: