Кукольная королева (СИ)

— Волшебни… — Джеми запнулся, запоздало сопоставив факты, читанные в книжках и услышанные от учителей. — Так это тот самый знаменитый Арпагенский мастер фейерверков и иллюзий?!

— Догадался наконец, — сострадательно заметил Алексас.

— Ну да, — подтвердил Леогран, — выпускник Адамантской Школы. Дядя сдружился с ним, ещё когда в Арпагене жил. Ах, какие фейерверки он творит! Поверьте, вы никогда… Джеми? Джеми!

Но тот уже решительно расталкивал гостей, устремляясь к старцу в синем камзоле.

Дирижёр витиевато расчеркнулся палочкой в воздухе, завершив очередной танец. Пары раскланялись, спеша к новым партнёрам или возвращаясь к прежним. В этот момент Джеми и заметил Элль, плывущую по мраморному зеркалу навстречу брату, заставившую его зачарованно застыть на полпути — и, не обращая никакого внимания на тот незначительный факт, что сиятельные персоны вокруг готовы огреть его веерами, трепетно взирать, как лэн его сердца одаривает окружающих сладкими улыбками и, наконец поравнявшись с братом, шепчет ему пару слов.

— А ещё меня в чём-то обвиняет, — пробормотал Алексас.

Светлейшие гости застыли, готовясь к новому танцу. Дирижёр утёр макушку кружевным платком, засучил рукава, постучал палочкой по пюпитру…

Тогда-то светский гомон и перекрыл громогласный голос Мора.

— Тариша Арондель Кармайкл!

Дирижёр, оглянувшись, замер с палочкой, поднятой в высшей точке замаха. Музыканты застыли со вскинутыми смычками. Треть гостей обернулась сама, ещё треть — заинтересовавшись, на что смотрят соседи, последняя треть — недоумевая, на что глядят все.

Они посмотрели на девушку, стоявшую на верхней ступеньке лестницы, ведущей в зал — и тишина зазвенела натянутой струной.

Джеми осоловело моргнул.

Таша взирала на зал сверху вниз. Перехватывая дыхание, приковывая взгляды, точно мотыльков, неосторожно увязавших в манящем и гибельном меду. Чёрный бархат её платья поглощал свет, сияя звёздами хрустальных капель, и, казалось, звёзды эти рождали странные радужные тени за её спиной.

Она улыбнулась. Сделала шаг: цокот каблучка по каменной ступени прозвучал звоном спущенной тетивы.

Спустилась вниз: с выверенной и завораживающей грацией, с неторопливым и царственным спокойствием той, что пристало всегда приходить последней.

Когда она сошла с последней ступеньки, толпа зашевелилась, расступаясь — единогласно и неосознанно, открывая дорожку, ведущую от одного конца зала до другого, — а та, перед кем расступались, двинулась вперёд, и чёрное отражение в белом мраморе двинулось вместе с ней. Вглядываясь в перламутровые тени, плывущие следом за ней, слушая шепотки, расходившиеся по толпе, словно круги по воде, Джеми вновь ощутил, как по рукам его бегут мурашки. Снова эта магия… ну да, без магии в подобном представлении вряд ли могло обойтись.

Значит, это дело рук Арона? Должно быть, его.

Кого же ещё?..

Таша наконец приблизилась к тому, кого искала. Изящно присела в церемонном поклоне, сказала что-то, и Орек, рассмеявшись, склонился с поцелуем над её рукой. Смех герцога был несколько задумчивым, и приятное удивление в нём мешалось с недоверием — но Таша, уже отвернувшись от виновника торжества, направилась к Леограну, растерянно следившему за её приближением. Направилась уверенно, безошибочно: должно быть, нашла его взглядом ещё сверху, как и Орека.

Впрочем, когда Таша протянула ему руку для поцелуя, вся растерянность счастливого жениха уже исчезла.

Леогран был весь в белом. Лишь волосы сверкали медными отблесками. И чёрное с белым слились в идеальную пару, миг спустя полетевшую в родившемся танце: когда дирижёр наконец сумел опустить палочку. Они закружились в центре зала, к ним осмелилось присоединиться ещё несколько пар…

А затем Джеми вдруг увидел Арона, стоявшего у самой лестницы.

И прежде, чем дэй, качнув головой, тихо выскользнул из зала — заметил, как печален был его пристальный, устремлённый на танцующих взгляд.

— Что ты с ней сделала? — выдохнул Леогран, наконец привалившись к колонне.

Лавиэлль в ответ только руками развела, и юный герцог посмотрел на мнимую невесту даже как-то беспомощно.

Таша стояла в окружении сиятельных особ чуть поодаль, с очаровательной небрежностью придерживая двумя пальцами за ножку опустевший бокал. В данный момент она вела беседу с сыном заречного посла.

— Но вы же появитесь при дворе Равнинной? — с надеждой спросил юноша.

— Конечно, — Таша чуть улыбнулась. — Это моя обязанность, предстать перед князем. Его Сиятельство должен знать, кто станет будущей герцогиней Броселианской.

— Я буду ждать! — пылко воскликнул молодой человек. — И когда двор удостоится чести видеть вас?

— Дэрек, ты утомишь бедную Кармайкл-лэн своими вопросами, — промурлыкала его матушка, обмахиваясь шёлковым веером и одаривая Ташу красноречиво-настороженным взглядом.

Та по-прежнему улыбалась, нисколько не смутившись:

— О, приятная беседа меня ничуть не утомляет.