Кукольная королева (СИ)

Оба амадэя застыли в неподвижности. Тёмный — с клинком, будто рвущимся из его вытянутой руки, целя в горло обезоруженного Арона. Светлый — глядя на неё в немом изумлении. Алексас стоял в стороне: то ли не в силах, то ли не смея вмешаться.

Рывком сев на колени, Таша рассмеялась — хриплым, каким-то чужеродным смехом.

— Так ты не хочешь моей смерти, верно? — удовлетворённо вымолвила она. — Тогда отпусти нас. Всех. И мою сестру. Или… я убью себя.

Меч Зрящего золотился на земле прямо перед ней.

Гром зарокотал где-то над её макушкой.

— Не знаю, зачем, но зачем-то я тебе определённо нужна. Живой. И ты не сможешь вечно не спускать с меня глаз. — Таша смотрела в глаза Палача. Страха не было, лишь отчаянная уверенность в том, что так надо. — Рано или поздно я сделаю это, и тогда можешь попрощаться со всеми своими хитрыми планами и замкнутыми кругами.

— Убьёшь себя — и обречёшь свою сестру на смерть?

Таша рассмеялась ему в лицо:

— Ты хочешь сказать, что когда-нибудь отпустишь её? Когда с её помощью можно управлять мной?

Страха не было. Если ей не дадут свободы — она возьмёт её сама.

Свободу от игрушечной жизни, которую у неё больше никто не сможет отнять.

— А как же твой рыцарь? — голос Палача казался спокойным.

— Умереть за меня — его долг, — легко ответила она.

— Ты слишком любишь жизнь. Ты не сделаешь этого.

— Сделаю. Уже умирала, не так и страшно.

Она не знала, отчего эти слова заставили лицо Палача так измениться. Возможно, потому что они наконец заставили его понять — это не пустые угрозы. Но, как бы там ни было, в её глаза тёмный амадэй всматривался странно задумчиво.

Явно видя в них что-то, что заставляло задуматься.

— Таша, не надо.

Тихий оклик Арона всё-таки заставил её посмотреть в лицо тому, кого она любила и ненавидела. Любила ли? Она и этого не знала…

— Не делай глупостей, прошу тебя. Мы найдём другой выход.

…ненавидела ли?..

Белая вспышка на миг лишила возможности видеть; но ещё прежде, чем её догнал гром, Таша услышала вскрик, глухой удар…

А потом к ней вернулась способность видеть — и улыбка застыла у неё на губах.

— Теперь, девочка моя, ты послушаешь меня. — Воин царапнул клинком горло Зрящего, повергнутого на колени. — Значит, хочешь свободы? Всем? Тебе, сестре и мальчишкам, я правильно понял?

Кивнув на меч Арона, лежавший на глине, он за волосы вздёрнул голову брата выше.

— Тогда — убей его.

Медленно подняв глаза, Таша молча уставилась на него.

— Убей его, — повторил Воин, — и, клянусь, я сниму заклятие с твоей сестры. Убей его, и, клянусь, я отпущу тебя и твоих друзей на все четыре стороны. Клянусь. И если я нарушу клятву, да не будет мне покоя ни при жизни, ни после смерти, ни в этом мире, ни в каком другом.

Даже Таша знала: клятвы магов всегда принимались к учёту. Не нужно было никаких заклятий — каждое слово, следовавшее после «клянусь», само по себе было заклятием.

Он предлагал это всерьёз.

— У тебя есть три дороги, девочка моя. — Он говорил неторопливо, бесстрастно, очень рассудительно. — Умри — и следом за тобой умрут все, кто тебе дорог. Скажи «нет» — я отпущу тебя, потому что ты права: твоей смерти я хочу меньше всего. Зато убью остальных, и ты не спасешь моего дорогого брата отказом… но скажи «да» — и вы будете жить. Все, кроме одного из твоих кукловодов.

— Зачем? — только и смогла прошептать она.

— Считай, что его смерть от твоей руки меня удовлетворит.

Арон не пытался вырваться, лишь со странным спокойным вниманием следил за Ташиным лицом.

— Подумай хорошенько. Это из-за него разрушили твою жизнь — но он молчал об этом. Это он не пресёк игру, желая в который раз свести счёты. Это он скрылся под маской, не решаясь показать своё истинное лицо. И это он заставил тебя поверить, что ты ему небезразлична.

Его слова растекались по сердцу, как яд. Шёпотом сомнений, странными, жуткими, неведомыми ранее чувствами.

— Этот меч не так прост, как кажется. Он сделает всё сам, тебе останется лишь направить его. Один укол. Больше не надо.

Клинок перед ней слабо золотился, притягивая взгляд.

— Неужели ты готова умереть, прожив всего-то шестнадцать лет? Неужели не хочешь увидеть, как вырастет твоя сестра? Неужели это разумно — заканчивать вот так из-за него?

Эти слова ломали что-то. В ней. И сквозь трещины просачивалось нечто непривычное, страшное, поднимающееся в душе, словно змея из высокой травы, захлёстывая её чем-то жёстким, холодным…

Один укол. Всё, что требовалось, чтобы обрезать нити, связавшие её по рукам и ногам. Это ведь кажется не таким сложным — убить. Уступить зверю в себе.

Вот он, прямо перед ней: шанс отомстить за всё, что с ней сделали. Так просто, до боли просто…

Когда Ташины пальцы сомкнулись на рукояти меча, клинок показался ей не тяжелее игрушечной сабельки.