Кукольная королева

На сей раз Таша всё же легла. Одной рукой обняв сестру, другой, не глядя, нашарив рядом нож.

Нет, она не будет спать. Спать в Криволесье, бок о бок с незнакомцем – не лучшая идея. Только отдохнёт немного. Пусть веки смыкаются, будто кто-то тянет за ресницы, и…

Таша резко открыла глаза. Какое-то время боролась с дремотой, глядя на подёрнутые серостью угли. Запоздало сообразила, зачем дэй положил меч поближе к ней: золотое мерцание рассеивало темноту, не позволяя страху удушьем вцепиться ей в горло.

Снова открыла глаза – и когда они успели закрыться?

Я только подремлю немного, подумала Таша. Совсем недолго. Очень чутко. Я не засну.

Хотя, конечно, он обещал, что я смогу спать спокой…

…лето. Яркая, изумрудно-яркая трава по колено. Смеющаяся Лив убегает вдаль:

– Не догонишь!

– Стой! Стрекоза, подожди…

…почему вдруг так темно?

– Лив!

…только что был день, почему сразу ночь? Она ненавидит темноту, ненавидит…

…почему она бежит, но остаётся на месте, а сестра ускользает всё дальше – её уже не видно, и нет ни поля, ни травы, ни лета, один лишь мрак…

– Лив!..

Крик хоть немного разрывает тишину, от которой глохнешь. Судорожный, гадкий холод сковывает шею, плечи, спину, сползает ниже, когда тишину разбивают шаги за спиной.

– Кто здесь?

Он дразнится медленным приближением. Ты не видишь его, но чувствуешь – и твой крик не пугает его, не заставляет показаться; он всё ближе, глядит в затылок, вот сейчас коснётся шеи…

Он ждёт, пока ты обернёшься.

…шаги…

Таша открыла глаза – и вскочила, задыхаясь, в липнущем к телу платье. Небо ещё и не думало светлеть: она проспала совсем немного.

Шаги… шуршание сапог по листве.

Они пришли из реальности.

– Святой отец?..

Лив спала рядом, меч по-прежнему светился чуть поодаль, но по ту сторону мёртвого костра было пусто.

– Арон!

– Тш. Я здесь.

Дэй стоял за её спиной, всматриваясь во тьму.

– Кто-то идёт!

– Я слышал. Двое… Не беритесь за нож. Он вам не понадобится.

Таша, уже нагнувшаяся подобрать ножичек, замерла. Неохотно выпрямилась, кусая губы.

Оглянулась на Принца: тот, тревожно фыркая, нервно топтал траву.

– Спокойно, малыш. – Таша подскочила к коню, и мягкий тёплый нос тут же ткнулся ей в ладонь. – Всё будет хорошо, слышишь? Обязательно…

Она уже различала чёрные тени и запах. Знакомую гнилостную сладость тлеющих цветов. Та парочка из трактира – здесь?..

– Это не займёт много времени, – сказал дэй.

Его уверенность странным образом передалась ей. Погладив Принца по холке, Таша подошла к дэю; привстала на цыпочки, чтобы наблюдать за происходящим из-за его плеча.

Когда незваные гости шагнули на поляну, конь тихонько, испуганно заржал.

Это и правда были молодые люди, что преградили Таше дорогу к конюшне. Только теперь радужки их светились в темноте – пугающим, фосфоресцирующим блеском, синим у одного, зелёным у другого. И тем отчётливее выделялись огромные, неровные, с рваными лучистыми краями зрачки: бездонные, словно поглощающие свет… чёрные звёзды.

Отныне Таша знала, как пахнут эйрдали.

– Доброй ночи, – заговорил один. – Мы видели, как вы свернули с тракта в это жуткое место.

– В Криволесье, знаете ли, ночевать небезопасно, – добавил другой.

– Вот мы и подумали, не нужна ли вам компания? Или помощь. Мало ли что.

– Вдруг вами лес захочет поживиться. Или нечисть какая-нибудь. Ха-ха.

…маленькая потерявшаяся девочка, её сестра – ещё младше – и дэй. Сорвавшиеся из трактира на ночь глядя, свернувшие с большой дороги, чтобы переночевать вдали от неё.

Наверное, на месте эйрдалей Таша тоже сочла бы эту компанию лакомым кусочком – если б была достаточно смелой, чтобы сунуться на Ложные Земли с подобными намерениями. Или достаточно голодной.

– Увы, мы не можем согласиться на просьбу, которую вы собирались изложить, – любезно отозвался Арон. – На этой полянке слишком мало места, чтобы вы устроились на ночлег по соседству. Но, уверен, это далеко не единственная подобная поляна в Криволесье, так что советую вам не терять времени, находясь долее в нашем обществе, ибо очаровать нас всё равно не выйдет.

Эйрдали остановились. Трудно было сказать точно, но Таше казалось, что они смотрят дэю в глаза – и видят там что-то, чего ей увидеть не хотелось бы.