Кукук

Он: Ты мне, бля, не говори направо-налево, мне этого не надо, говори куда точно!

Я: Ну… вот направо и там через сто… метров…

Он: Номер дома лучше скажи.

Я: 45-й.

Секунду спустя, он: Ну, всё, бля, проехали твои сто метров.

Я: Ну, тогда давайте ещё сто метров, вон мой дом с колоннами…

Он: Это уже не сто и не двести метров…

Вылезаю: Спасибо Вам!

Он: На здоровье!

Сорвался с места, едва я успел закрыть дверь. Чуть руку не оторвал.

Завершающий аккорд дня.

Раша уже не наша. Отвык я от хамства. В Германии излишняя вежливость раздражает, а тут…

Послали в лабораторию сдавать кровь. Я слегка напрягся. В шкафу собралось семь таблеток. Я уже неделю как симулирую глотание лекарства. Потеснил, таким образом, сон на два часа вперёд. И высыпаюсь теперь. Ладно, думаю, плевать на кровь.

По дороге встретил Розамунде. Она в жутком совершенно состоянии.

Я: Привет Розамунде!

Она: Привет.

Я: Давно тебя не видел. (не найдя, что сказать, вру) Думал, что ты уже на свободе.

Она: Нет, мне очень плохо.

Я: Понятно. Ты где сейчас?

Она: В 5.2.

Я: Ясно. Ну, давай… Пока.

Она: Пока.

Без этих её бесконечных «Инщаа-аллаа!» и «Альхамдулилля!» Розамунде не Розамунде.

Очередной Pazientenkreis. Начинаем с Empfindlichkeitsrunde. Стартует Эльвира: Ich fühle mich gut. Ich gebe weiter.[113]

Джарко: Ich fühle mich gut. Ich gebe weiter.

Мирко: Ja, es geht mir auch gut. Ich gebe weiter.

И т. д.

Врач рядом со мной: Быстро стартанули!

Не понятно, зачем нужна эта Empfindlichkeitsrunde.

У меня всё в порядке, следующий…

Турчанка жалуется на то, что кто-то не сливает воду из стиральной машины. В результате вода протухает и жутко воняет. Бэ! Как так можно. Это же неприятно…

Затем Нина жалуется на то, что в женском туалете кто-то часто срёт прямо на пол. Что это за ерунда? Почему нельзя убрать за собой?

Турчанка: Я вообще не понимаю, как можно промазать мимо унитаза?! Это же кто-то нарочно делает!

Брат Грегор: Если подобное случается, обращайтесь к персоналу за щётками и убирайте за собой сами. Это не обязанность уборщиц.

Турчанка: В туалете же есть щётка!

Грегор: Щётка эта для унитаза, а не для пола.

Я тоже могу многое рассказать на эту тему. У меня собралась целая коллекция аналогичных историй. Но, оказывается, подобное происходит и в женском отделении.

Сестра Андреа заступает на ночную смену: Ну, господин Эфзээф, всё у вас в порядке, вы как обычно за своим компьютером?

Я: Да, добрый вечер!

Она: Вас завтра переводят в 9.0, да?!

Я: Да, к сожалению…

Она: Почему к сожалению?

Я: Меня в 9.0 уже пытались перевести из 5.2. Я тогда полистал их флайер, посмеялся над ароматерапией и прочей чушью и отказался. Да и вообще вся эта миграция от одного отделения в другое меня не особо-то и радует. Лишнее доказательство несостоятельности врачей. Начинаем говорить с врачом, а тут переезд, а там уже новый врач, который обо мне ничего не знает. Всё с нуля. В 5.2 мне сперва расписывали в голубых тонах эту 9.0, затем нашли наиболее подходящим отделение 4.1, в котором я и четырёх дней не продержался; там мне сказали, что вот именно 3.1 — то, что мне нужно; теперь вот, прожив месяц здесь, возвращаемся к давнишней идее — 9.0. Бессмысленно это все. Я врачам говорю, в чём у меня проблема, а они не слышат. Фрау Брюнинг в последнее время лишь о моей работе говорит да о заниженной самооценке. Чепуха полнейшая. Это конечно плохо, когда человек не в состоянии найти подходящую для себя работу, но это же не повод попадать в психиатрию?! Поверьте мне, я очень быстро перестал стесняться своей безработицы. Начал просто заниматься чем-то иным. Я ведь за всё это время уже столько проектов сделал ehrenamtlich[114], что бездельником себя не считаю. Также, кстати, со временем не особо переживаешь за невыученный язык. Ну, не случилось его уровнять с родным языком, что поделаешь?! Всё это не повод для самоубийства. Но врачи лишь об этой ерунде и говорят со мной.

Сестра Андреа: Ну, врачи считают, что ваши проблемы находятся там, где вы их не замечаете.

Я: Всякое возможно, но только в это верится с трудом. Я себя очень хорошо знаю. Я не многого жду от жизни. Вообще довольствуюсь малым. Мне по сути дела ничего не нужно. Для меня существуют две ценности: люди — семья и друзья, и интересный вид деятельности — будь то работа или увлечения. Ничего прочего мне не надо. Я саккумулировал все свои пристрастия в компьютере: здесь моя музыка, фильмы, книги, рисунки и пр., а семья мне недоступна…

Сестра Андреа пятится прочь. Её явно неинтересна вся эта компьютерная тема. Ей пора проведать и других пациентов.

Я: …По сути дела самое важное-то и недоступно, основополагающее… Не с компьютером же жить всю жизнь?! А почему меня по логике не перевели во второе отделение?

Сестра (уже в дверях): Оно для наркоманов.

Я: Подходит. Я компьютерный наркоман!

Ушла, улыбнувшись.