Кукушка (СИ)

Так что, да… Я боялась. Мне было некомфортно даже просто находиться во дворе. Я догадывалась, что Макс, должно быть, проверил округу, просчитал все, вплоть до возможной траектории пули — в противном случае вряд ли бы он разрешил мне выходить из дома, но все равно страх отравлял мою жизнь. А еще я замечала, что Макс всегда… всегда будто прикрывал меня своим телом. И это тоже не могло меня не тревожить. Я гадала, насколько сознательно он меня закрывал? Могло ли это свидетельствовать о том, что опасность все же существует, или… он делал это подсознательно, на автомате? Хотя, с другой стороны, как можно подсознательно выступать в роли щита или бронежилета? Где он этого нахватался?!

Я почти закончила раскладывать белье, когда Алиса проснулась. Сверившись с часами на телефоне я поняла, что она проспала ровно четыре часа. С каждым днем наша дочь все больше бодрствовала. Зачем спать, когда вокруг столько всего интересного? Обед мы уже готовили вместе. Иногда она плакала, иногда недовольно кряхтела, но теперь это не вызывало во мне никаких негативных эмоций. Я знала, что справлюсь. Я обрела чуть больше уверенности в собственных силах. Точнее… Макс мне ее подарил. Своими ласками… Своими заботливыми руками. То нежными, то настойчивыми и бесстыдными. Я слышала, как он вошел в дом, видела, как он ходит из комнаты в комнату, что-то проверяя. Заглядывая время от времени в свой планшет. Через некоторое время он уселся в гостиной, закинул ноги на низкий журнальный столик и принялся сосредоточенно работать за неизвестно откуда взявшимся лэптопом.

— Что ты делаешь? — поинтересовалась, вытирая руки о кухонное полотенце.

— Работаю. Мне ведь отпуска никто не давал…

— Хм… — я не знала, что тут можно сказать, — ладно… а когда мы будем обедать?

— Когда все будет готово.

— Значит, минут через пятнадцать.

К тому времени, как мы сели за стол, Алиса начала капризничать. Мы ели, по очереди удерживая ее на руках. И нам снова пришлось давать ей лекарство.

— Может быть, нам стоит показать малышку врачу?

— Зачем? Колики — это обычное дело.

— Мне кажется, мы даем ей слишком много лекарств.

— Они абсолютно безвредны, если принимать их по инструкции. Ты слишком переживаешь.

Я отвела взгляд. Мне было нелегко смотреть Максу в глаза, после того как я трусливо от него сбежала. Зная, сколько в нем боли… кажется, этим я невольно подбросила дров в ее костер.

— Если ты так в этом уверен, — неловко пробормотала я, вставая, потому что сидеть с кричащей дочкой на руках становилось не очень удобно.

— Давай я…

— Ешь! Не то все остынет…

Сколько Максим ел, столько капризничала Алиса. В итоге он встал, забрал ее из моих рук и понес в спальню. Туда, где уже во всей красе, с балдахином и красивым девчачьим постельным, отделанным кружевами, в углу стояла колыбель. Макс осторожно переложил малышку и легонько качнул кроватку. Алиса нахмурила крохотный лобик, уставившись на закрепленную на спинке погремушку. Макс качнул еще раз… И еще… Стоя рядом, я скользила взглядом от него к малышке… и снова к нему. Такому нереальному… Идеальному просто. Я так залипла, его разглядывая, что упустила тот момент, когда Алиса уснула.

— Я ее очень люблю. И это чувство только усиливается, когда она спит, — напряженно улыбаясь, заметил Максим. Вернув ему улыбку, такую же неестественную, как и его, я кивнула головой в сторону выхода из комнаты:

— Пойдем?

Молча мы вышли из спальни, прошли через коридор в гостиную.

— Макс…

— М-м-м?

— Если ты еще не передумал насчет моей татуировки…

— С чего бы мне передумать?

— Я не знаю. Возможно потому, что я вела себя, как идиотка.

— Не было такого… — Макс обхватил мою голову своей ладонью, а большим пальцем провел по губам.

— Как бы то ни было… Сделай это! Пожалуйста, Макс… Я хочу обо всем забыть.

Его взгляд пробирал меня до костей. Наполненный силой, горящий огнем!

— Хорошо. Снимай одежду. Я сейчас все приготовлю.

— Прямо сейчас? Но… ты ведь работал.

— Ничего. Это подождет. Раздевайся и ложись на диван.

Не глядя на Макса, я сделала все, что он мне велел. Легла на живот, сняв футболку, и приспустила трусы.

— Я сниму их. Они будут мешать.

Его руки поддели резинку трусиков и дернули их вниз. Сжав зубы на костяшке большого пальца, я чуть приподняла бедра, чтобы ему было удобнее. Мое тело жаждало его прикосновений. Возможно, Макс даже видел предательскую влагу между моих ног, но ничего не сказал. Скрипнули пружины дивана, послышались его легкие кошачьи шаги. Он вышел, вернулся, снова прошел по комнате, подготавливая все необходимое. Я знала, что обычно тату-мастер бьет по заранее переведенному на кожу рисунку, скачанному, например, из интернета. Но… Макс… он взялся сам нанести узор. Он учился в художественной школе! Подумать только…

— Ты научился этому в художке?

— Да. А технику отрабатывал уже в армии. На пацанах.

— Ты бьешь всем, кто об этом попросит?

— Нет. Не всем. Далеко не всем…