Куликовская битва. Сборник статей

Однако, несмотря на то что Дмитрий Московский получил ханский ярлык, суздальский князь добровольно владимирский стол ему не уступил. Тогда Дмитрий Иванович со своими братьями (родным и двоюродным) и «со всѣми боляры и собравъ воя многы своея отчины» зимой 1362 г. подступил к Переяславлю, где в то время пребывал Дмитрий Суздальский. Последний, по словам промосковски настроенного летописца, «ратнаго духа сдрогнуся и, уразумѣвъ свое неизволение», бежал сначала во Владимир, а затем в свой вотчинный Суздаль[239]. «Въ силѣ… тяжцѣ въеха» во Владимир Дмитрий Московский. Великокняжеский стол оказался в его руках. На стороне Дмитрия было не только преимущество в денежных средствах, но и перевес в военных силах, т. е. он пользовался широкой поддержкой церковных и светских феодалов. На следующий год к Дмитрию во Владимир приехал посол от хана мамаевой Орды Абдуллаха (Авдуля русских летописей) и вручил ему ярлык на великое княжение еще и от своего хана[240] — случай беспрецедентный в практике русско-ордынских отношений предшествовавшего времени. Правда, Дмитрий Суздальский, опираясь на помощь хана Мюрида (князь Иван Белозерский привел ему 30 «татариновъ» «изъ Муротовы Орды»), сделал было попытку захватить Владимир силой, но сумел продержаться в столице только неделю. Дмитрий Московский вновь собрал войска и выгнал суздальского князя из города. «Не токмо же се, — добавляет летописец, — но и тамо иде на него ратию къ Суждалю», и только после стояния под Суздалем Дмитрий Иванович пошел на мир со своим тезкой[241]. Владимирское великое княжество он объявил своей отчиной, т. е. наследственным владением, на которое не имели права посягать князья других княжеств, даже если бы они имели на него ярлыки от ордынских ханов.

1363 год стал годом больших политических успехов Москвы. Ликвидировав попытку суздальского князя вернуть себе владимирский стол, Дмитрий Московский привел под свою руку и те княжества, где правили недружественные ему князья. Краткое известие об этом помещено в Рогожском летописце: «Тако же надъ Ростовьскымъ княземъ. А Галичьскаго Дмитрея изъ Галича выгнали»[242]. Другие летописные своды сохранили несколько более подробное описание событий. Так, в Софийской I летописи читается сообщение, восходящее к ростовскому летописному источнику, согласно которому в 1363 г. «князь Андрей Федоровичь приѣха изъ Переяславля въ Ростовъ, а съ нимъ князь Иванъ Ржевский съ силою»[243]. В иных близких по тексту сводах добавлено «силою великою»[244]. Переяславль в 1362 г. как часть великокняжеской территории был под контролем Дмитрия Ивановича, и приход оттуда в Ростов князей Андрея Ростовского и Ивана Ржевского ясно показывает, что их действия направлялись великим князем. Да и «сила великая» не могла быть самостоятельно собрана ни Андреем, до того времени владевшим незначительным Бохтюжским уделом в Ростовском княжестве, пи Иваном, вероятно вообще не имевшим тогда каких-либо самостоятельных владений в Смоленском княжестве.

Появление в Ростове Андрея Федоровича с великокняжескими полками привело там к политическим переменам. Под 1364 г. в ростовском летописании сообщалось, что «того же лѣта поѣха князь Костянтинъ Василиевичь на Устюгъ»[245]. После этих событий определение «Ростовский» прилагается в источниках уже ко князю Андрею Федоровичу[246], из чего становится ясным, что именно он стал править в Ростове. Показательно и то, что только Андрей из всех ростовских князей «ведал» Орду, т. е. имел право дипломатических сношений с нею[247]. Что касается дяди Дмитрия Московского по женской линии князя Константина Васильевича, то, судя по летописному указанию на Устюг и по тому, что его потомки владели землями по р. Ваге, он получил в удел эту удаленную часть Ростовского княжества.

Переход Ростова в руки московского ставленника должен был вернуть Дмитрию Московскому те территории в княжестве, которые принадлежали его предшественникам, в частности с. Богородицкое, которое, кстати, упоминается в духовной грамоте Дмитрия Донского 1389 г.,[248] и Стретенскую половину города Ростова.

Ростовское летописание сохранило подробности пе только относительно промосковских политических перемен в древнейшем княжестве Северо-Восточной Руси, по и некоторые детали московской операции против Галицкого княжества. Оказывается, на галицкого князя Дмитрия Борисовича обрушилась объединенная рать всех московских князей: Дмитрия и Ивана Ивановичей, а также Владимира Андреевича. Жена галицкого князья была захвачена, в плен, а сам он изгнан из княжества[249]. В Галиче была восстановлена власть московских Даниловичей.