Куликовская битва. Сборник статей

Конфликт Великого княжества Литовского с Тевтонским Орденом — военно-духовной корпорацией немецких феодалов — именно в XIV в. стал предельно острым. Завершив к началу XIV в. покорение прусских племен, немецкие рыцари поставили перед собой как политическую цель покорение земель, входящих в состав Великого княжества Литовского, выхлопотав на них соответствующие привилегии у императора Людовика баварского (1337 г.). Война с литовцами была войной против «язычников», в которой немецкое рыцарство не считалось даже с теми немногими ограничениями, которые накладывали на ведение войн между христианами нормы средневековой морали, и велась поэтому особенно жестокими методами. В своих действиях крестоносцы комбинировали тактику непрерывных опустошительных набегов с методическим строительством сети укрепленных замков на захваченных территориях. Война на северных и северо-западных границах Великого княжества шла без перерывов в течение десятилетий. Особое усиление наступления крестоносцев источники отмечают к началу 60-х годов XIV в., когда объектом их нападений начали становиться главные центры государства — Вильно, Троки, Ковно[478].

Представляется своеобразным парадоксом, что в этом тяжелом положении, отстаивая само свое существование, Великое княжество сумело одновременно распространить свою власть на огромную территорию, в несколько раз превышавшую его первоначальные размеры. Сопоставляя две стороны развития одного государственного организма, буржуазные исследователи XIX — начала XX в. высказывали мысль, что необходимость дать отпор крестоносцам заставляла его правящие верхи стараться распространять свою власть на все новые территории, откуда можно было бы почерпнуть ресурсы для отпора Ордену[479].

Думается, еще большую роль играли потребности литовского боярства как формирующегося господствующего класса раннефеодального государства. Они определяли его особую заинтересованность во внешнеполитической экспансии. Добыча и полон, приобретенные в набегах, приток даней с покоренных земель — все это укрепляло социальные позиции литовского боярства, облегчало ему задачу подчинения свободных литовских общинников, что было делом особенно нелегким в условиях, когда все население Литвы поголовно вело постоянную вооруженную борьбу против крестоносцев.

Этим, однако, объясняются лишь постоянство и активность экспансии, но не причины ее успеха. Думается, правы Г. Ловмяньский[480] и И. Б. Греков[481], связывая успех экспансии литовских феодалов с тем, что литовский политический центр сумел использовать объективно существовавшие в древнерусском обществе тенденции к объединению, подготовленные предшествующим ходом социально-экономического развития. Политическое объединение вело к прекращению феодальных междоусобиц, ограничивало возможности вмешательства враждебных внешних сил (для непосредственно граничивших с Литвой белорусских земель это был прежде всего Орден, для украинских земель — Орда). Успеху литовской феодальной экспансии, как правильно указал В. Т. Пашуто[482], также немало способствовало то обстоятельство, что эта экспансия часто осуществлялась путем «ряда» — соглашения с местными феодалами древнерусских земель, которым гарантировалось сохранение их традиционных прав и привилегий. Чтобы связать эти земли с литовским центром, великие князья литовские — Гедимин, а за ним Ольгерд — сажали на столы присоединенных княжеств членов литовского великокняжеского рода. Эти князья должны были выплачивать дань великому князю и ходить с местным войском в походы по его приказу. На первых порах, находясь в чуждой им этнической среде, Гедиминовичи и Ольгердовичи выступали как верные проводники великокняжеской воли на занятых землях. В дальнейшем, однако, наступал закономерный процесс их сближения с местной феодальной средой (одним из выражений этого процесса было принятие многими князьями, сидевшими на русских землях, православия) и князья превращались, хотя и в разной степени, в представителей интересов господствующего класса своих древнерусских земель. В этих условиях их сотрудничество с великим князем могло быть успешным, лишь пока феодалы их земель были заинтересованы в политическом сотрудничестве с литовской знатью.