Кулинар

– Погоди… – вставил Чинарский, но трубка уже издавала короткие гудки. – Вот паскуда! – выругался он.

Часы показывали начало одиннадцатого. Нужно было торопиться.

На секунду мелькнула мысль о Дудуеве, но Чинарский тут же отмел ее: псих действительно мог выполнить свое обещание, если бы заметил каких-то подозрительных людей. Поэтому Чинарский решил ехать один.

Он выключил газ, оделся и пошел к выходу, но вдруг, как бы вспомнив о чем-то, задержался. Вернулся в комнату и достал из-под груды наложенного в тумбочке белья выкидной нож с наборной рукояткой. Этот нож подарил ему один из зэков, вышедших с зоны. Чинарский надавил на незаметную кнопку, и, вытолкнутое сильной пружиной, выскочило тонкое острое лезвие. Оно даже было красиво по-своему. Такое изящное и серебристое.

Он убрал лезвие в рукоятку и бросил нож в карман пальто.

– Новопрудное, – сказал он, усаживаясь на заднем сиденье такси.

Водитель заломил несусветную цену, но Чинарский торговаться не стал, не было времени.

– О’кей, – согласился он, откинувшись на спинку.

* * *

От Катерины не укрылась растерянность тети Маши. Та встретила ее с радостным выражением лица, но в глубине глаз и в движениях сквозило беспокойство. Тетя Маша напоминала разбалансированный механизм. Она не знала, куда деть руки, и этот ее обескураженный вид стал еще более заметен, когда Катерина спросила об Александре. Тетя Маша опустила глаза, потом подняла их и неловко улыбнулась.

– Он скоро приедет, – выдавила из себя Мария Митрофановна.

Здесь уже опешила Катерина. Ее синие глаза округлились.

– Так он не в больнице?

– Был, – кивнула, как марионетка, Мария Митрофановна, – но выписался. Вчера… – смущенно добавила она.

– Он выздоровел?

Нет, Катя не чувствовала себя обманутой, она радовалась за брата. Но ситуация все же таила в себе некую двусмысленность.

– Ему стало лучше, все нормализовалось. – Тетя Маша чувствовала себя загнанной в угол.

– Если б я знала, я бы поехала к нам домой! – воскликнула Катя.

– Саша звонил только что… Попросил, чтобы ты его подождала здесь. Он скоро приедет, – застенчиво улыбалась Мария Митрофановна. – А пока я тебя покормлю. Я приготовила отбивные под сыром.

– Нет, спасибо, я не голодна. – Катя сняла кожанку и прошла в заставленную старинной мебелью гостиную. – Здесь мало что изменилось, – обозрела она комнату. – Чудесно… Такой ретро-стиль…

Мария Митрофановна заторможенно кивала.

– И все-таки ты, наверное, голодна!

– Да нет. – Катя плюхнулась в кресло и вытянула ноги. – Устала немного.

– Ну, расскажи, как вы там живете? – Мария Митрофановна села на диван, но тело ее было по-прежнему скованным.

– Ничего особенного, – усмехнулась Катя.

– А что же ты волосы остригла? У тебя же были такие замечательные волосы! – вздохнула тетя Маша.

– Некогда, да и лень ухаживать, – приподняла плечи Катя. – Я много занимаюсь, а потом еще парти (вечеринки), поездки в город… Мама хочет переехать в Торонто. Там можно найти более престижную и высокооплачиваемую работу.

– А выглядишь ты замечательно! – улыбнулась тетя Маша. – Даже чуть поправилась.

– На три кило! – игриво поморщилась Катя. – О чем страшно жалею.

– Нет, тебе идет, – мягко возразила Мария Митрофановна. – Чего ж доской ходить!

– Худоба молодит, – не согласилась Катя. – Кстати, мне в аэропорту попался один такой плюгавенький мужичок… Говорил, что мне надо опасаться брата. В общем, нес всякий бред…

Она пристально посмотрела на тетю Машу.

– Не знаю, – пожала та плечами. – Саша должен был ехать тебя встречать, но у него появилось какое-то важное дело. Так, по крайней мере, он сказал.

– Ему нужно сохранять покой. Я проконсультировалась со знакомой – она врач. Панкреатит – это очень серьезно! – сдвинула брови Катя.

– Да, – машинально кивнула Мария Митрофановна.

– Чем занимается Александр?

– Изобретает. – Глаза Марии Митрофановны залучились боязливой нежностью.

– Не бросил кулинарию? – как-то удивленно спросила Катя.

– Нет, наоборот, делает успехи. – Тетя Маша приободрилась.

– И все-таки странный мне попался тип… Алкоголик чистой воды!

– Я смотрю, ты хорошо говоришь по-русски, – расплылась в улыбке тетя Маша.

– Стараюсь не забывать. Мама говорит намного хуже. Она хочет натурализоваться по полной программе, – с оттенком скептического пренебрежения проговорила Катя.

– Натурализоваться? – переспросила тетя Маша.

– Ну, стать канадкой на все сто, – язвительно усмехнулась Катя. – Вот она обрадуется, что Сашке полегчало и ей не придется ехать в Россию!

– Не надо так о маме, – укоризненно взглянула на Катю Мария Митрофановна. – И все-таки давай я тебя покормлю.

– У меня диета, – рассмеялась Катя. – Странно, разве может больной панкреатитом после обострения так быстро встать на ноги?

– Россия – страна чудес, – уклончиво ответила тетя Маша.

– Да, но что касается человеческого организма… Правда, чудо! – Катя откинулась на спинку кресла и заложила ногу на ногу.

– Хочешь, прими ванну, я дам полотенце…

– Да, было бы неплохо. Самое интересное, что у меня ключа от квартиры нет. А Сашка, вы говорите, по делам ушел?

Мария Митрофановна кивнула.

Катя принесла из прихожей сумку.