Культура древнего Рима. В двух томах. Том 2

Одной из немногих форм общественной жизни для городов Малой Азии были спортивные состязания. Они устраивались периодически как в городах, так и в более широких масштабах — в рамках койнонов провинций, во всегреческом масштабе—των πανελλήνων. Сохранилось большое количество надписей, в которых воздаются почести победителям Марк Аврелий Гермагор, он же Зосим, уроженец города Тельмесса, был победителем спортивных состязаний в своем родном городе (CIG, 4198=IGRR, III, № 538); Марк Ульпий Эврикл, житель Эзан, вышел победителем в των της Σεβαστής αγώνων, проходивших в 156 г. н. э. в Афинах, за что удостоился статуи, нарисованного изображения (εί*ών= imago picta) и почетного декрета у себя на родине, поставленного у стен храма Юпитера (IGRR, IV, № 574=OGIS, № 505). Победители в спортивных состязаниях получали права гражданства тех городов, где они участвовали в соревнованиях, поэтому в почетных декретах часто перечисляются два, три, четыре города, ставшие родиной того или иного атлета. Известен, например, Фотион, гражданин Лаодикеи и Эфеса, кулачный боец, которому была поставлена статуя в Эфесе. На базе ее выбита надпись, где перечислены все его заслуги — победы на состязаниях в Милете, Лаодикее, Эфесе, на играх, организованных койноном всей провинции Азии, на аналогичных играх в Лаодикее, на соревнованиях кулачных бойцов в Пергаме. Последние интересны тем, что были посвящены Γραϊανέα Δειφίλε'.α. Л. Робер считает, что они праздновались в честь императора ±раяна и бога Зевса Филиоса. Он приводит в качестве аналогии надпись IGRR, IV, № 336, которая поставлена в Пергаме в честь храма бога Iovis amicalis и императора Цезаря, божественного сына Нервы, Траяна Августа Германика Дакийского. Л. Робер возражает Е. Цибарту, который в слове Δίφίλο; видит собственное имя основателя этих игр (OMS, II, 1138). Дальнейшая судьба этого Фотиона нам стала известна благодаря одному тексту, относящемуся к концу II в. н. э. и содержащемуся в Лондонском папирусе[443], датируемом 194 г. «Фотион, сын Барпиона, гражданин Эфеса и Лаодикеи, кулачный боец, победитель Олимпийских игр» именуется там άρχαν ассоциации атлетов. Л. Робер устанавливает точную дату и первой надписи, поскольку там упоминаются празднества Дидимейа Милета, а с 180 г. н. э. они были переименованы в Дидимейа Коммода (OMS, II, р. 1140).

В надписи IGRR, IV, № 1344 из Магнесии на Сипиле говорится о победах атлета в Олимпии в 229-ю Олимпиаду, т. е. в 137 г. н. э. Имя его, первая часть которого не сохранилась (есть только буквы ορχν, предположительно восстанавливается как Гермагор. В надписи IG, XIV, 739 перечисляются одержанные им победы: при Акции, Немее, Аспиде, Истмии, в Панафинейских празднествах, на Панэллинских Олимпийских играх, играх в честь Адриана в Афинах, в Путеолах, в соревнованиях койнона Азии в Смирне, на Олимпиадах Смирны и Эфеса, на играх в честь Адриана в Эфесе, Августов в Пергаме, Траяна в Пергаме. Все эти победы перечислены в надписи на базе поставленной ему на родине статуи. Среди прочих почестей Гермагор получил и право римского гражданства.

Известны династии атлетов из городов Малой Азии, когда сын наследует профессию отца и в свою очередь передает ее сыну. Марк Аврелий Демострат, сын Дамы, жившей в конце II — начале III в. н. э., хорошо известен из надписи на базе статуи в Риме (IG, XIV, 1105) и на его родине в Сардах (IGRR, IV, № 1519). Он был πανκρατιαστής — атлет и кулачный боец, победитель многих состязаний. Его сын унаследовал профессию отца, за что ему была поставлена статуя в Дельфах (OMS, II, р. 1146) и он был назван «победившим во многих состязаниях».

Приведенный материал показывает, какое большое значение имели спортивные состязания в общественной жизни городов Малой Азии. Совершенно иначе обстояло дело в деревне. Сельские жители спортом интересовались очень мало. Среди нескольких тысяч надписей из сельских местностей Малой Азии ни одна не упоминает об организации подобных состязаний в деревнях, о постановке статуй атлетам, местным уроженцам. У крестьян, жизнь которых проходила в постоянном физическом труде, отношение к спорту было совсем иным, чем у горожан. Эта форма общественной жизни, которой придавалось столь большое значение в полисе, была совершенно чужда общине с ее сходом, регулярно собиравшимся и решавшим все проблемы местного самоуправления.

* * *

Вопрос о сходстве и различии мировоззрений горожанина и крестьянина Малой Азии в I–III вв. фактически сводится к проблеме сходства и различия между идеологией жителей полиса и комы, а тем самым к характеристике того общего и индивидуального, что определяло специфику культуры городской общины и общины сельской. Анализ источников, в первую очередь эпиграфических, позволяет сделать вывод о значительном отличии мировоззрения горожанина от мировоззрения крестьянина.