Культура сублимации: опыты самодостаточности

На основе приведенных данных выдвигаются даже столь радикальные гипотезы, как возникновение даосизма вообще, как традиции в целом, из привнесенных ситтарами в Китай тантрических практик.[22] Хотя до такой степени радикализма доходят немногие, влияние тантры на даосизм в техническом аспекте сексуальной сублимации принимается уже гораздо большим числом голосов. И все же обратные заключения имеют как своих сторонников, так и целый спектр достоверных свидетельств и доказательств. Вот почему, не располагая возможностью углубляться здесь в научное исследование индо-китайских связей, мы ограничимся скромным признанием взаимного влияния обеих традиций, что действительно существенно для индивидуальной практики. Практичность этого вывода состоит в возможности совмещать и замещать тантрические и даосские сублимационные техники в зависимости от потребностей и условий в конкретной ситуации.

Даосские параллели

«Занимаясь сексом, смотрите на это как на практику! … Да, вначале это неудобно и лишает многих ощущений, но зато этот процесс будет в развитии в отличие от естественного угасания. И, самое главное, вы добавите сильный аспект в свое развитие».

(Бен Челеро)

Как уже становится понятным в исторической ретроспективе, крайне трудно определить, кто у кого заимствовал те или иные элементы сексуальных практик – тантрики или даосы. Построение идеала отрешенного взаимодействия личностей само во многом обогощалось в процессе культурного взаимодействия Индии и Китая. Под «даосскими параллелями» не подразумевается изложение даосских сексуальных техник как таковых, хотя здесь мы и впрямь переходим от исторического к техническому анализу. Напомним, что цель данной книги не в том, чтобы снабдить читателя «рассекреченными» техниками, при помощи которых он будет способен самостоятельно справиться с любой степенью сексопатологии. Наша задача в том, чтобы расширить самосознание от примитивной зацикленности на сексе в буквальном смысле слова до включения в него всей вселенной в «оргазмическом» бытии – отрефлектировать «что происходит» в контексте «как должно быть».

Если уж проводить параллели к параллелям, то возведение единичности во всеобщность при переживании любви составляет лейтмотив всех духовных культур. Вспомним хотя бы суфийскую притчу о Мейджнуне и Лейли, которую мне доводилось встречать в разных пересказах. Для нас сейчас представляет интерес следующее развитие сюжета: Мейджнун влюбился в Лейли и по всем правилам старины попросил у нее руку и сердце. Она же по-женски ответила, что, дескать, надо спросить дядюшку и прочих родственников и просила его подождать. После того, как она побежала улаживать семейные дела, Мейджнун уселся ее ждать и погрузился в столь глубокое созерцание мысленного образа своей любимой, что даже не заметил, как птицы свили на его голове гнездо и вывели птенцов. Когда же, наконец, явилась Лейли с радостным известием о согласии и принялась его тормошить, он с досадой отмахнулся: «Уйди женщина! Не мешай мне думать о моей Лейли!».

Но вернемся от суфийских притч к даосским техникам. Как известно, описание тонких структур в даосской и тантрической системах не совсем совпадают: в одной – семь чакр, в другой – три дань-тяня и прочее. Но если абстрагировать суть сублимационной практики в даосизме от конкретизации в определенной последовательности и выйти на наивысший уровень принципов, которые позволяют создавать необходимые состояния и структурные изменения «разумным образом» при помощи любых иных адекватных действий и мыслей, то – с неизбежной закономерностью! – мы сможем получать результаты преобразования энергии совершенно тождественные достижимым посредством тантрических ритуалов, так что отпадет всякая нужда в том, чтобы технически их разучивать. Собственно, выход именно на этот уровень и представляется наиболее существенным, в чем мне довелось убедиться на собственном опыте в горздо более широком спектре традиций.