Культура сублимации: опыты самодостаточности

Понятия целостного оргазма всего тела и вселенского оргазма одновременно действуют, как все понятия, на нескольких уровнях – промысливания, прочувствования, воплощения. Одно дело, когда состояние оргазма позволяет вместить в осознании всю вселенную не как голую идею, а в одноразовом схватывании всего конкретизированного многообразия. Другое дело, когда при состоянии оргазма возникает личное прочувствование того уровня вибраций, на котором целая вселенная находится в «оргазме», так что между этими двумя «оргазмами» нет никакой границы, а есть переживание оргазмического слияния с миром. И совсем иное дело, когда подобное переживание доходит до того, что вся вибрирующая в оргазме вселенная воспринимается как собственное необъятное тело, а сознание достигает концентрации самосознания всей вселенной, то есть богореализации. Последний вариант – слияние с богом не только сознанием, но и телом – такова цель тантры.

Точно так же и представление о «вселенной» в определении «вселенского оргазма» может относиться к одному из трех уровняй целостности: микрокосму, мезокосму и макрокосму. Если соотношение микрокосма и макрокосма встречается нередко во многих западных и восточных источниках, посвященных эзотерическим аспектам человеческого бытия, то понятие мезокосма характерно преимущественно для алхимической традиции, которая собственно в нем и развивалась. Таким образом, занятия сублимационными практиками неизбежно переводят существование практикующего в ранее неведомую для него область – мезокосм, где осуществляется последовательное и неукоснительное отождествление и взаимопроникновение микрокосма (человека) и макрокосма (бога). Тантрические адепты выстраивали эту сферу бытия совершенно сознательно, как среду опосредования, которая в пределе предполагала вмещение единства микрокосма и макрокосма.

Вообще, нередко под вопросом оказывается не только «вселенский оргазм» или «полный оргазм тела», но и переживание оргазма как факт. Надо отметить, что проблематичность оргазмичности в смысле определения собственного чувства, согласно данным сексологов, встречается только у женщин, тогда как мужчина всегда уверен в наличии оргазма. Здесь интересна та двойственность, которая неизменно присутствует в тантрических писаниях при описании именно женского оргазма. Двусмысленность начинается с называния «двух ртов» йогини, под одним из которых подразумевается йони, так что в процессе практики (йогической или эротико-мистической) низший и высший «рты» претерпевают переворот. «Главный рот» отождествляется с «маткой сознания» или «циклом блаженства», из коего энергия проникновения проистекает вверх уже в качестве Кундалини. Кроме двух «ртов» в тантрических системах тонкого тела возникают «две Сушумны» и прочее.

Даже если не вдаваться в тонкости опознания того или иного переживания в качестве той или иной степени оргазма, а оставить на самоопределение самого человека, насколько ему «хорошо», неожиданно обнаруживается, что не все готовы даже к «полному счастью», не говоря о «вселенском оргазме». Ведь, на поверку, находиться в позитивных состояниях ничуть не проще, чем в негативных, не случайно в буддийской практической психологии сначала прорабатывают страдание, а потом наслаждение, – ибо второе сложнее. Особенно это характерно для русских, что прекрасно отражено в сюжете малоизвестного раннего рассказа Достоевского «Слабое сердце». Скромный чиновник, не смеющий и мечтать об улучшении своего положения, вдруг получает повышение по службе, богатое наследство и помолвку с любимой девушкой – все сразу. В итоге, он сходит с ума. Автор заключает: «А ведь как подумал бы, что всем тяжело, так и жив бы был человек…»

В обители «мезокосма»

Внутренняя алхимия, к сфере которой относится также и тантрическая сублимационная практика, осуществляется в обители мезокосма, которая выстраивается и расширяется в процессе самой эротико-мистической, или ритуально-духовной практики. Это область «чудотворства», где происходит невероятное и непостижимое превращение единичного во всеобщее и обратно. Более того, поскольку уровень проявленного существования есть майя, или иллюзорное бытие, а уровень запредельного единства составляет единственную Реальность, мезокосм – это область «практической метафизики», где возможно не только произвести отличение нереального от реального, но и осуществить в самом себе единство этих противоположностей. В частном выражении, это область экстрасенсорики в смысле подлинной «сверх-чувствительности», или сиддх – «сверхъестественных способностей», достижимых посредством накопления сублимированной сексуальной силы.