Культурно-историческая концепция непротиворечия научных и религиозных истин

5.3.4. Прогрессивное развитие эстетического общественного сознания

«Эстетика – наука о закономерностях эстетического освоения человеком мира, о сущности и формах творчества по законам красоты» (4,с.544). «Выделившись в отдельную ветвь духовной культуры, эстетическое сознание не утеряло своей синтезирующей функции, потому что, как отмечали многие мыслители и как это развернуто показал Гегель, разум безжизнен без чувства и бессилен без воли» (1,с.514). «Я убежден, что высший акт разума, охватывающий все идеи, есть акт эстетический и что истина и благо соединяются родственными узами лишь в красоте… Ни в одной области нельзя быть духовно развитым… не обладая эстетическим чувством» (Гегель, Работы разных лет, т.1, с.212). Согласно Платону, «прекрасное есть абсолютная, вечная и неизменная, надчувственная идея, а воспроизводимые искусством чувственные вещи являются лишь отблеском этой идеи» (4.с.544). «В античности были разработаны не только фундаментальные категории красоты и гармонии, но и более «технические» эстетические понятия, которые лежат в основе современных представлений. Таковы прежде всего понятия мимесиса (подражание) и катарсиса (очищение). В понятии мимесиса античность отразила проблему особой формы подражания миру, которая свойственна ремеслам и искусству, создающим вторую наряду с природным миром реальность, а в понятии катарсиса заложено учение об очищающей психологической силе искусства, которое путем потрясения добивается от слушателя эффекта сопереживания и эстетического удовлетворения»(1,с.515). «Красота для античности была атрибутом самого мира, а не взирающего на этот мир человека. Кроме того, красота и гармония являлись синонимами разумного, ибо ясно, что он устроен по законам гармонии…. В эпоху Возрождения на первое место был выдвинут человек-творец, почти равный по своей творческой потенции самому богу. А так как любое, и не только эстетическое творчество требовало создания определенных канонов и принципов оценки, то авторитет эстетической терминологии резко возрос и она вернулась в состав философского знания» (1,с.515–516). «В 18 веке немецкий философ А. Баумгартен вводит специальный термин «эстетика» для обозначения раздела философии, изучающего «теорию чувственного познания» (1,с. 516). Красота становится «совершенством чувственного познания», а местом ее пребывания не мир, а искусство как результат творческой деятельности человека. «Признание эстетического свойства у одного только искусства лишало эстетическое сознание его синтезирующей функции, обособляло от всех других видов деятельности, от социальной жизни вообще, превращало искусство в самоцель» (1,с.516). Все разновидности эстетических теорий «чистого искусства» ставят красоту выше истины и добра. «Истинным миром духа, высшей реальностью бытия является только мир искусства» (Ш. Бодлер, О. Уальд и др.,1,с.516). «Параллельно с этой абсолютизирующей искусство точкой зрения шло развитие противоположной тенденции, в которой между обособленной красотой и истиной не проводилось жесткого водораздела. Между истиной и красотой нет, считал И. Гете, резкой границы, напротив, красота и есть истина; она выступает как проявление глубинных законов природы, которые без обнаружения их в явлениях навсегда остались скрытыми для нашего взора… Согласно Гете, тот, кому природа начинает открывать свои тайны, испытывает непреодолимое, страстное стремление к ее наиболее достойному толкованию средствами искусства. … Эпоха Просвещения в основном была пронизана рационализмом, стремлением доверить решение основных вопросов бытия естественнонаучному разуму (искусство же считалось, с этой точки зрения, не познанием мира, а только формой человеческого самоутверждения). Начиная с конца 19 века философы настойчиво заговорили о кризисе рационализма, все чаще стали раздаваться голоса о том, что без эстетического восприятия мира и самого себя он теряет главное – свою органичную связь с миром, свою внутреннюю цельность, а значит, и нравственно-психологическую устойчивость, что только эстетическое обеспечивает целостность культуры» (1,с.517). Шеллинг писал: «… Раз философия когда-то на заре науки родилась из поэзии, наподобие того, как произошло это и со всеми другими науками, которые так именно приближались к своему совершенству, то можно надеяться, что и ныне все эти науки совместно с философией, после своего завершения, множеством отдельных струй вольются обратно в тот всеобъемлющий океан поэзии, откуда первоначально изошли» (Шеллинг Ф.В.И. Система трансцендентального идеализма. М. 1936,с.394). «Для эстетики конца 19 века важна была прежде всего мысль об опасности разрыва между истиной и красотой и невозможности рассматривать искусство в качестве комментатора науки или послушного морализатора от политики. Угроза такого разрыва между естественными науками, эстетическими категориями и этическими нормами стала одной из острых проблем 20 века, когда цивилизация, взятая без духовного измерения, порождает опасения в техническом самоуничтожении человечества» (1.с. 518).