Культурно-историческая концепция непротиворечия научных и религиозных истин

Для каждого кто соприкасается с ним на индивидуальном уровне, он способствует росту личной ответственности за судьбу мира, глобальному принятию нравственности. Приведем отрывок из романа Р. Баха «Единственная», вскрывающий причины возникновения несвободы человеческой личности в обществе, воспитывающую ответственность человека за свою судьбу и судьбу мира, способствующую понять бессмысленность патриотизма и войны. «Как только ребенок научится смотреть на окружающий мир – ему подсовывают картинки. Когда научится слушать – рассказы и песни. Когда научится читать – книги, эмблемы, плакаты, флаги, кинофильмы, памятники, славные традиции и уроки истории. Потребовать клятву верности и равнение на знамя! На свете есть мы и есть Они. Они нас убьют, если мы утратим бдительность, подозрительность, святую ярость и боевую подготовку. Исполняй приказы, делай, как тебе говорят, защищай свою страну. … Они заманивают тебя все дальше и дальше, раззадоривая и требуя, чтобы ты доказал им, что ты и вправду достоин и достаточно крут для такого дела. Они хвалят тебя: «Элита!», «Супермен!» Они укутывают тебя в полотнище флага, цепляют тебе на китель крылышки пилота, офицерские нашивки и медальки на ярких ленточках в награду за то, что ты, не рассуждая, выполняешь приказы тех, кто дергает тебя за веревочки…. И вовсе не какие-то недоноски Они, а именно ты, Ричард, глотаешь наживку и гордишься этим. Гордишься, как здоровенный карась, завернутый в изящную синюю форму пилота, которого подцепили на крючок с наживкой и волокут на встречу со смертью, своей собственной завидной почетной истинно патриотической бессмысленной дурацкой смертью. И Соединенным Штатам будет наплевать, и ВВС, и генералу, который отдает приказы, будет тоже наплевать. И лишь один-единственный человек никогда не забудет и не простит того, что ты убил всех тех, кого ты вот-вот убьешь, и этот человек – ты сам. Ты и они, и их семьи. Вот она, твоя красота, Ричард..» (128,с.51). Прощение, очистительную силу слез в поэтической форме выразил Г. Гессе в своем рассказе «Сновидение»: «Тут мир передо мной и во мне распался, утонул в слезах и звуках, не передать, как они полились, как хлынули, как это было хорошо и больно! О плач, о сладостное забытье, блаженное изнеможение! Все книги на свете, полные мыслей и стихов, ничто по сравнению с минутой рыдания, когда чувство вздымается валами, когда душа глубоко ощущает и обретает себя самое. Слезы – это тающий лед души, плачущему все ангелы близки. Я плакал, забывая все поводы и причины, спускаясь с высоты невыносимого напряжения в мягкий сумрак обыденных чувств, без мыслей, без свидетелей. Среди этого – мелькающие картины: гроб, в котором лежал такой дорогой, такой важный для меня человек, однако я не знал кто. Может быть, ты сам, подумал я, но тут издалека, из туманной дали передо мной возникла другая картина. Разве я не видел когда-то, много лет назад или в какой-то прежней жизни…» (129,с.93). В поэтичной сказке-притче Г. Гессе вскрывает сущность, смысл Земной Любви, которая является движущей силой человеческого бытия. «И тогда услыхала девушка шорох листвы Пиктора-древа, подняла глаза и вдруг с внезапной сердечной болью в душе своей ощутила новые мысли, желанья, мечты. Повинуясь неведомой силе, опустилась она на землю у корней Пиктора-древа. И почувствовала, что одинок Пиктор, печален, прекрасен, и добр, и благороден в безмолвной своей печали и что тихая песнь его шелестящей кроны лишь кажется радостной и веселой. Девушка прислонилась плечом к стволу, и вздрогнул могучий ствол, его дрожь отозвалась в сердце девушки. Странную боль ощутила она в сердце, и небосклон души затянуло облачной пеленой, а глаза медленно наполнились слезами. Что же все это значит? Чем вызвана боль? Отчего сердце рвется из груди? Отчего тает? И стремится к нему, прекрасному, одинокому, чтобы слиться с ним воедино? Древо дрожало до самых корней, ибо все силы жизни оно собрало воедино и устремило к девушке в жарком стремлении к соединению. О, как же он мог довериться Змию, как мог превратиться навек в одинокое древо! О, как же слеп он был, как неразумен! Или не ведал тогда ничего об истинной тайне жизни? Нет – ведь о ней он смутно догадывался… И теперь он с грустью, все до конца понимая, вспомнил о Древе, которое было – вместе – и муж, и жена… Едва коснулась девушка волшебного камня, желание, жившее в ее сердце, исполнилось. Исчезла краса-девица, скрылась с глаз, с Пиктором-древом стала единой – крепкой зеленой ветвью на стволе его стала девушка и потянулась кверху, выше и выше, к нему. И все преобразилось вокруг, весь мир стал иным, лишь теперь рай стал истинным раем. И Пиктор уже не был старым печальным древом, и громко запел он песнь своего торжества. Это было превращение. Но на сей раз превращение Пиктора было подлинное и вечное. Он был половиной, стал же целым, и с этой минуты он мог превращаться снова и снова, сколько бы ни пожелал. И волшебный поток превращений побежал по его жилам, и Пиктор стал причастен к вечному, каждый миг обновляющемуся творению» (Г.Гессе. «Превращения Пиктора. 129,с.236–237).