Культурные ценности. Цена и право

Дело Мексика против Мемориального музея Янга (Mexico Claim Against de Young Museum for Teotihuacan Murals)

В 1976 г. Мемориальный музей Янга в Сан-Франциско получил в наследство от местного архитектора Харольда Вагнера внушительную коллекцию из 70 фрагментов фресок и нескольких изделий из керамики. Фрески происходили из всемирно известного заброшенного города неподалеку от Мехико – Теотиуакана (месторасположение цивилизации древних ацтеков). Господин Вагнер приобрел эти фрески в Мексике и привез их в США. Это самая большая коллекция фресок доколумбовой эпохи за пределами Мексики. В соответствии с законодательством Мексики фрески являлись национальной собственностью и не могли быть экспортированы без соответствующего разрешения. После продолжительных официальных процедур, в том числе судебного разбирательства, Мексика, не добившаяся возврата фресок, обратилась к процедуре переговоров[73]. Несмотря на то что Мемориальный музей Янга был готов пойти навстречу Мексике в вопросе возвращения фресок в их страну (страну происхождения), учитывая моральный и этический аспекты такого возвращения, – по законодательству США это было невозможно. Мемориальный музей Янга вместе с другими музеями Сан-Франциско составляет часть Музея изобразительных искусств, который является государственным учреждением. Поскольку по законодательству США фрески были собственностью Музея, то передача их Мексике считалась бы передачей государственной собственности США, то есть незаконным действием. Таким образом, стороны оказались в правовом тупике: с точки зрения законов США фрески были собственностью Америки, а согласно мексиканскому законодательству право собственности на фрески принадлежало Мексике. Поскольку данная проблема не могла быть решена с позиции права собственности, заинтересованные представители музеев США и Мексики достигли соглашения о совместном хранении (joint custody). После трех лет переговоров было подписано соответствующее соглашение между Музеем изобразительных искусств Сан-Франциско и Национальным институтом антропологии и истории. Стороны договорились, что по крайней мере половина фресок будет возвращена Мексике. При этом был оговорен и процесс реставрации, который проводился над фресками в Музее. Фактически это была «живая выставка»: поскольку эксперты работали в специальной комнате с окнами, посетители музея могли наблюдать процесс и любоваться фресками. По окончании всех процедур, связанных с возвратом, на каждой части коллекции, в США и в Мексике, соответственно, были установлены таблички с указанием, что Музей и Институт осуществляли помощь в проведении реставрации фресок [Merryman, Elsen, 2007, p. 366–370].