Культурология. Дайджест №4 / 2014

Авторы утверждают, что у нас есть несколько путей. Во-первых, признать реальность существования Чужого. Не Другого, иного, а именно Чужого. «И тем самым, возможно, отказаться от излишней политкорректности. В последнее время политика мультикультурализма некоторыми политиками и исследователями начинает признаваться как не оправдавшая надежд, а то и опасная для идентичности “принимающих” этносов» (с. 187–188). Во-вторых, можно признавая реальность Чужого, попытаться не бояться его и начать двигаться по направлению к Чужому. Хотя нельзя не учитывать того факта, что политкорректность Европы по отношению к Чужому не отозвалась ответной политкорректностью со стороны Чужого и породила столь серьезные проблемы, которые «повлекли за собой чудовищную реакцию некоторых граждан европейских стран (как, например, террористический акт А. Брейвика в 2011 г.)» (с. 189). Тем не менее, подчеркивают авторы, несмотря на отдельные демарши и высказывания, принцип политкорректности в основном остается в некотором роде обязательным атрибутом гражданского общества. «Подсознательно человечество понимает, что страх и страусиная политика никогда не были лучшим путем решения жизненно важных проблем… Преодоление страха как раз и должно лежать в тех областях, в которых он больше всего сконцентрирован, являющихся наиболее яркими маркерами чужести, – это алиментарная культура, сексуальные пристрастия, внешность» (с. 190). В частности, совместная трапеза с Чужими позволяет снять напряжение от встречи и возвести Чужого в ранг «Своего» хотя бы на время. «В русской культуре встреча гостя за пределами дома хлебом-солью изначально обозначала дружественные намерения и готовность к контакту» (с. 191). В день праздника трапеза была открыта для Чужих. «Символично, что трапеза с Чужими была совмещена именно с праздником» (с. 191). Именно праздничная еда ломает пищевые запреты на трапезу с Чужим. «В лиминальности и подчас необузданности праздника снимался страх перед запретным, сакральным, Чужим» (с. 195). Кроме того, именно праздник открывает возможность смеховой формы осмысления инаковости Чужого и позволяет хотя бы на время уйти от фобий. Научившись принимать Чужого таким, каков он есть, со всей его чуждостью во внешнем виде, алиментарной и сексуальной культуре, мы начинаем строить диалог, приводящий нас к изменению статуса Чужого. «Сначала он становится Другим, потом своим, потом другом. Тем самым он превращается в Постчужого» (с. 197).

В заключение делается вывод о том, что в настоящий момент общество оказывается как витязь на распутье. «Оно продолжает осознавать как себя, так и Чужого, однако в этом осознании еще нет четкого видения будущего – лишь смутные контуры огромного здания единения всех народов» (с. 201).

И.И. Ремезова

Автор – читатель – исследователь 3

Л.А. Софронова, Н.М. Куренная

В современной науке Текст рассматривается в тесной связи с человеком, творческое начало которого не сводится только к потенциалу автора, его поддерживают сменяющие друг друга во времени читатели, исследователи, работающие в самых разных направлениях. В настоящее время в гуманитарных дисциплинах явно заметна тенденция к антропоцентризму. Если ранее о человеке говорилось как «о мере всех вещей», то теперь он определенно становится «мерой науки» о языке, литературе, истории, искусстве. Ранее их исследование – что объяснялось общим состоянием знания о мире и определялось научными предпочтениями – было отдалено от человека, хотя в конечной своей точке неуклонно к нему приближалось. Такая дистанция позволяла сосредоточиться на важнейших проблемах истории, языка, литературы, искусства, а затем и на анализе строения их систем. Теперь неразрывная связь человека и «дела его рук» представляется исходной точкой гуманитарных исследований.