Культуры городов

Три направления культурной деятельности – производство теле-, кино- и видеопродукции, некоммерческие учреждения культуры и расходы туристов – имеют влияние на городскую экономику, которое выражается в миллиардах долларов. Лидер по прямым расходам (1,4 миллиарда долларов), а также по общим экономическим показателям (3 миллиарда) – это теле- и кинопроизводство (Port Authority 1993). Прямые расходы некоммерческих организаций составляют 1,3 миллиарда, а общие экономические показатели – 2,3 миллиарда. И хотя в коммерческих театрах снизились и доходы, и количество постановок, их прямые расходы по-прежнему составляют 451 миллион долларов, а общие показатели – 905 миллионов. Художественные галереи и аукционные дома тратят 398 миллионов на прямые расходы при общих показателях в 840 миллионов долларов без учета продаж. В результате экономического спада в середине-конце 1980-х годов рост приостановился в каждом из этих секторов и наметился снова лишь в 1992 году. В то время как экономические показатели теле- и кинопроизводства выросли с 2 до 3 миллиардов долларов, показатели некоммерческих учреждений и расходы туристов остались на прежнем уровне.

Почти половину операционных расходов составляют зарплаты служащих. Размер этой статьи расходов варьируется от 37 % в художественных галереях и аукционных домах, 48–54 % – в небольших и крупных некоммерческих учреждениях культуры до почти 60 % – в театрах, теле- и кинопроизводстве. Неудивительно, что некоммерческие учреждения, в особенности небольшие организации, постарались урезать расходы путем поиска сторонних поставщиков и перевода части сотрудников на неполный рабочий день. В общей сложности учреждения культуры прямо или косвенно обеспечивают работой 107 тысяч человек. И хотя эта цифра на 8,5 % ниже, чем в 1982 году, количество рабочих мест в культурном секторе сократилось меньше, чем в других сферах экономики. С особым вниманием необходимо отнестись к различению «прямой» и «косвенной» занятости в области культуры. Отчет 1993 года не отражает этой разницы, в то время как в 1982-м она учитывалась. Тогда количество занятых непосредственно в области культуры и искусства составляло 35 323 человека, а остальные 80 тысяч считались косвенно задействованными работниками смежных служб и сферы туризма.

Выгоды от символической экономики не ограничиваются расходами туристов и зарплатными чеками. Развитие города как культурной столицы приводит к созданию качественных преимуществ для экономики услуг в целом. Культурные центры, где проводятся выставки и даются представления, подготавливают публичное пространство для дорогих магазинов и услуг. Располагаясь в центре, они нередко отбирают пространство у предприятий, использующих его для производства, старомодных или безвкусных развлечений, и адаптируют его под «достойные» развлечения, коммерческие и жилые зоны для профессионалов, управленцев и офисных служащих. Кроме того, культурные пространства во многих своих ипостасях повышают экономическую ценность коммерческой и жилой недвижимости. Если в Нью-Йорке XVIII – начала XIX века в культурном фоне района отражалась социальная принадлежность его обитателей, то в XX веке культурные пространства сами способны как возводить, так и разрушать барьеры между классами.

Рост цен на недвижимость вблизи учреждений культуры – совсем не новый феномен. Когда в конце XIX века были построены музей Метрополитен и Американский музей естественной истории, они зарезервировали ключевые точки доступа в Центральный парк и окружающие его районы для представителей высших слоев. Следующее поколение городских планировщиков и архитекторов, участники движения «Град прекрасный», созданного под влиянием Всемирной выставки в Чикаго, разработали более обстоятельные и подробные программы создания доминантных общественных зданий в городских районах, которые должны были привлечь инвестиции в дорогую недвижимость (Boyer 1983, 51–55). Примерно в то же время, но при меньшем участии деловых и политических верхов на Таймс-сквер был создан новый тип общественного пространства с варьете, драматическими театрами и зимними садами, где различные социальные слои смешивались практически до самозабвения (Taylor 1991). Влиятельные ньюйоркцы поняли, насколько важными могут стать учреждения даже низкопробной культуры для придания необходимого контекста строящимся объектам недвижимости.

Рокфеллеры хотели, чтобы Метрополитен-опера переехала в построенный в конце 1920-х годов Рокфеллер-центр. Это им не удалось; вместо оперы они построили Радио-сити-мюзик-холл, где и разместили танцевальную труппу Rockettes. Тридцать лет спустя стараниями «серого кардинала» Роберта Мозеса[30] на деньги федеральных фондов городской реконструкции Метрополитен-опера, Нью-Йоркская филармония, Университет Фордхэма, балетные и театральные труппы объединились в Линкольн-центре сценических искусств, который стал основным получателем финансовой поддержки Рокфеллеровского фонда.