Культы леса и поля

Арнкиэль Трогил (Trogill Arnkiel), уроженец Северной Силезии и пастор в Апенроде (Apenrade), в 1703 году писал о том, что в его молодости (как он сам часто слышал и видел) никто не решался подрезать ветви здоровой бузины. Наоборот, там, где нужно было рубить ветви бузины, перед кустом вставали на колени, снимали шляпу, молитвенно складывали ладони и произносили такие слова:

«Мать бузины, дай мне твое деревце, а я тебе в ответ мое отдам – то, что в лесу растет».

Это свидетельство подтверждает запись из Дании (1722 год):

«Paganismo ortum debet superstitio, sambueum non esse excindendum, nisi prius rogata permissione his verbis: mater sambuci, mater sambuci permitte mihi tnam caedere silvam’ | «Должно быть, в язычестве зародилось суеверие о том, что бузину нельзя рубить, если только не попросить у нее разрешения в такой форме: «Мать бузины, мать бузины, позволь мне срубить этот куст».

Датское имя этого существа – Хильдемойр (Hyldemoer). Также упоминают, что приведенную Арнкиэлем формулу заклинания трижды повторяли для того, чтобы отломить ветвь или лист от куста бузины.

В Шонене тоже рассказывают о Хюллефроа (Hyllefroa), то есть Матери бузины. В Льюнитсхураде (Ljunitshärad) ее называют Аскафроа (Askafroa), что значит Ивовая Дева.

Утром Пепельной среды (Aschermittwochsmorgen, т.е. в первый день Великого поста в Римско-Католической церкви, прим. пер.) – askons dags morgon, это время выбрано по случайному созвучию со словом ask, «ясень» – предки современных немцев приносили жертву Ивовой Деве. Для этого перед восходом солнца, то есть в то время, которое считается порой активности духов, корни деревьев поливали водой, приговаривая такие слова:

– Nu offrar jag, sá gör du oss ingen skada! / Ныне жертвую я, а ты нам не вреди!

Того, кто приносил вред кусту бузины или осквернял его, преследовала определенная болезнь. Она называлась хюллескул (Hylleskál). Победить этот недуг можно было, полив корни дерева молоком. Это подразумевало подношение угощений безличному божественному (нумену), существующему в образе дерева, с целью загладить вину за прошлую ошибку.

Датчанам также известна Ellefra или Ellerfrau – Дева Ольхи, которая, как следует из имени, обитает в ольхе. В области Веренд (Värend), что расположена в провинции Смоланд, Мать бузины и Ивовую деву также называют Лёфвика (Löfvika), то есть «живущая в листве».

В большинстве этих примеров почитаемый с религиозным трепетом демон и сам приобретает облик дерева, наделенного силой мысли и сознанием. В этом смысле дух дерева имеет отношение к стволу в той же степени, в которой душа человека представляется связанной с человеческим телом. Поэтому дерево и дух дерева составляют замкнутую сущность, которую, например, описывает история, рассказанная на датской арендуемой ферме: считается, что куст бузины начинает гулять по участку, когда наступают сумерки; он заглядывает в окна и смотрит на детей, которых оставили в комнате без присмотра.

Этот рассказ – прямая иллюстрация того глубинного ужаса, который детям прививают суеверным воспитанием и рассказами о том, что дерево одержимо духами.

Глава 6. Литовские лесные духи

Поверье, согласно которому наделенное духом дерево может навредить человеку (см. Askafroa), также встречается и в литовских землях.

Около 1563 – 1570 гг. ревизор Якуб Ласковский (Jacub Laszkowski) проводил перепись населения Нижней Литвы. Он отметил, что в этих областях люди во многом оставались верными языческим воззрениям. И поэтому он намеревался побороть эти суеверия среди жемайтов.

Глава 7. Дерево, человеческое тело и демоны болезни

Удивительный французский обычай, сформировавшийся вблизи Пиренеев, дает нам возможность глубже понять это литовское поверье. Сообщение от де Норе:

Это свидетельство де Норе (de Nore) об Ивовой деве – демоне дерева в нижнелитовских местностях. Считалось, что таким же образом дух, которого называют «хозяин ле Йебля» (Monsieur le Yéble), мог принести вред людям и животным.