Кумир

Высокая, в черном костюме, отделанном люрексом, который блестел и отсвечивал, в черных лодочках, перчатках и маленькой черной шляпке с вуалью, скрывавшей ее лицо, но не бледное золото ее волос. Сквозь плотную вуаль Манкузо все же разглядел ее горящие глаза. Она подняла руку в черной перчатке, и это заставило его остановиться.

— Я пришла, как только узнала…

Манкузо глядел на нее, как на ангела тьмы. Потом стянул с головы ермолку, бережно сложил ее и спрятал в карман.

— Для меня он был никто,— бросил он и, обойдя ее, вышел на улицу.

Когда Манкузо распахнул дверь в бар "У Герти", уже настал полдень, и к ланчу начали собираться любители дневной выпивки. На этот раз его приветствовали невесело. Одни просто сказали:

— Привет, Джо.

— Чертовски жаль,— сказали другие, а третьи добавили:— Хорошим парнем был.

Но никто не вскочил, чтобы уступить ему место, и ни слова не сказали по поводу вырванного лоскута.

Он прошел в глубину зала и сел. Герти тут же подошла к нему.

— Мы уже слышали,— сказала она.— Боже правый!

— Лучше не говори со мной,— попросил Манкузо.

Она достала из бара бутылку "Джек Дэниел", принесла стакан со льдом и налила ему полный бокал. Бутылку с оставшимся виски поставила перед ним.

— Возьмешь домой,— сказала она.— Да хранит тебя бог.

ПОЛДЕНЬ.

Салли открыла дверь Томми Картеру, еще не успев снять траур и шляпку с вуалью.

— Я припарковался за углом,— сказал он.— Привет, куда это ты так вырядилась?

— Пришлось побывать утром на похоронах. Я только что вернулась.

Картер сбросил пиджак.

— Чьих?

— Одного агента ФБР, он принимал участие в нашем деле. Разбойное нападение. Его закололи.

— О, господи! — Картер привлек ее за талию.— Один поцелуй?

— Мимолетный.— Она приподняла вуалетку.

Он наклонился, чтобы прикоснуться к ее губам.

— Сядь,— сказала она.— Выпей.

Сама она села на кушетку напротив него.

— Сперва оговорим условия.

— Что?

— Оговорим условия нашего соглашения.

— Черт побери! — Он скинул мокасины и ослабил узел галстука.

— Я хочу, чтобы ты уничтожил то досье, что ты составил.

— Фью, никаких проблем.— Он потянулся за пиджаком, выудил из внутреннего кармана сложенные желтые страницы и протянул ей: — Разорви их сама.

— Я имею в виду оригинал.

— Детка, я настукал эти материалы на моей старой машинке. У тебя в руках оригинал.

Она внимательно проглядела страницы и убедилась, что они действительно напечатаны на машинке.

— А где копии?

— Зачем мне копии? Если черновик всегда здесь,— он постучал себя по лбу и улыбнулся.

Она положила бумаги на кофейный столик.

— Я не хочу, чтоб кто-нибудь знал, что ты приходишь сюда, или ко мне в номер в Сент-Луисе, или еще куда.

— Послушай, Салли,— сказал он,— ты когда-нибудь встречала корреспондентку "Жорнал до Бразил" в Вашингтоне?

— Нет.

— Ну так вот, если б ты ее увидела, то поняла, почему я тоже хочу держать в тайне, в строжайшей тайне, наше соглашение.

— А твоя секретарша?

— Она знает лишь, что я вышел на ланч. Другого ей никогда не узнать.— Он глотнул свое виски.— Ты хочешь все держать в тайне? Прекрасно, я тоже. Вот и договорились. А теперь… Ты обещала мне сюрприз.

— Ах да, совершенно верно,— сказала она, откинулась на кушетке и запрокинула ногу в черной лодочке на спинку. При этом юбка ее задралась и стал виден край чулка и черная подвязка пояса.— Я вспомнила былые времена. Чем мы с тобой иногда занимались.

Нарочитым движением она еще выше подняла юбку, чтоб ему стало видно, где она сбрила волосы.

— О,— выдохнул Томми.

Она провела пальцем между ног.

— Иди сюда, Томми,— позвала она.— Докажи, что ты и в самом деле меня хочешь.

Он поставил на столик виски и опустился на колени перед кушеткой. Он припал к ней губами, а она гладила его затылок и чувствовала, как все дрожит в нем от предвкушения.

— Ты весь горишь. Разогрей и меня.— Но потом передумала, мягко отвела его голову и вскочила.— Подожди, я и правда приготовила тебе сюрприз.

Он так и остался на коленях перед кушеткой. Она расстегнула на юбке молнию, юбка упала, она перешагнула через нее. Скинула блузку. И осталась перед ним в черной вуалетке и черных чулках на поясе. Он вытер рукой мокрый рот и, тяжело дыша, глядел на нее покрасневшими глазами.

— Пойдем,— позвала она и взяла его за руку, помогая подняться. Но повела не в спальню. Вместо этого она отворила дверь, ведущую в подвал.

— А там что?

— Я подумала, нам не помешает маленькое приключение.— Она держала дверь приоткрытой.

Внизу горела свеча, освещая последние ступеньки лестницы. Рядом на бетонном полу был расстелен плед, на нем лежали кожаные ремни.

— Господи! — чуть слышно произнес он.

— Не бойся. Тебе понравится, когда войдешь во вкус.

Салли пошла вниз впереди него, а он не спускал глаз с волнующей игры ее ягодиц. Она оглянулась, и он залюбовался ее вожделенными формами в черном обрамлении. Она уронила руку вдоль живота, между ног.

— Иди,— позвала она.— Иди, Томми.

Но он словно замер на месте, не в силах оторвать взгляд от желто-красных бликов свечи, игравших на ее коже.

— Ну иди же!