Кумир

Чэндлер любил наблюдать, как власть имущие дергаются в ожидании интервью. Именно про это говорил, помнится, декан их журналистской школы в своей напутственной речи: "Работа журналиста заключается в том, чтобы умиротворять беспокойных и заставлять дрожать успокоенных". По крайней мере половину этого наказа Чэндлер, пожалуй, выполнил хорошо.

Кончился рекламный ролик. Двое мужчин уселись, как указал им студийный режиссер. А Чэндлер все наблюдал. Затем Брайант Гамбел, представляя их, произнес:

— Доброе утро, джентльмены. Спасибо, что посетили нас.

И принялся изничтожать их.

— Сенатор Гаррисон,— начал Гамбел,— способен ли комитет, находящийся под влиянием партии президента, провести беспристрастное расследование убийства Мартинеса? А тем более привлечь к ответу президента Бейкера, если он виновен в противодействии правосудию?

— Да, Брайант,— ответил Гаррисон,— не легко собрать такой комитет. Мы еще далеки от решения этого вопроса.

— Вице-президент требует расследования конгрессом. Считаете ли вы себя вправе уклониться от его требования?

— Мы намерены дать оценку его голословному утверждению и определить, требуется ли расследование конгресса и будет ли оно оправданно.

— Но разве не провал ФБР в этом расследовании подставил администрации Бейкера — привожу здесь слова вице-президента Истмена — подножку? Спикер О'Доннелл, что вы скажете по этому поводу?

Удобно устроившись в зеленом кресле в углу своего кабинета на семейном этаже Белого дома, Сэм Бейкер тоже смотрел телепередачу. На столе перед ним лежала раскрытая "Вашингтон пост". О'Доннелл оказался хитрой старой лисой, слишком умной, чтоб угодить в ловушку Гамбела. Он ответил:

— Брайант, вы прекрасно знаете, у ФБР есть немало способов, чтоб вести расследование. Одни из них видны всем, другие — наоборот.

— Вы хотите сказать, мистер спикер, вице-президент ошибся, утверждая, что расследование убийства было поручено только двум агентам?

— У нас с сенатором Гаррисоном сегодня на утро назначена встреча с директором ФБР О'Брайеном. Полагаю, сперва мы узнаем его оценку ситуации, а после вынесем свое суждение.

— Сенатор Гаррисон,— не унимался Гамбел,— лидеры оппозиции говорят, что по политическим мотивам вы и спикер О'Доннелл намерены затянуть начало расследования, пока не пройдет съезд партии, на котором будут выдвинуты кандидатуры президента и вице-президента. Это правда?

— Практически невозможно собрать комитет по расследованию до окончания съезда,— сказал Гаррисон.— Существует установленная процедура. Члены комитета должны быть выбраны обеими партиями — один из палаты представителей, другой из сената. Само собой ни при каких обстоятельствах это произойти не может.

— А след убийцы полковника Мартинеса остывает день ото дня, не так ли?

— Брайант,— сказал О'Доннелл,— я готов заверить вас и весь американский народ, конгресс сделает все, что в его силах, дабы убийца полковника Мартинеса предстал перед судом. И я готов подчеркнуть: если факты подтвердят заявление Истмена и в самом деле потребуется выборный комитет от сената и палаты представителей, мы создадим таковой, и он проведет беспристрастное, тщательное и доказательное расследование.

— Сенатор Гаррисон, спикер О'Доннелл, благодарю вас, джентльмены, за то, что это утро вы провели с нами.

Бейкер выключил телевизор. Ребята выкрутились. Он был рад. И в то же время никакой легкости на душе. Он оказался перед дилеммой. Словно в лабиринте со множеством острых углов и тупиков. И может статься, из этого лабиринта нет выхода.

Возможно, он и уговорит партию не заставлять его сражаться за президентское кресло в одной упряжке с Терри Фэллоном. Не выдвигать Терри кандидатом в вице-президенты. Но парадокс заключался в том, что без Фэллона он может не выиграть главное сражение — президентские выборы.

Если он потребует расследовать заражение Октавио Мартинеса вирусом СПИДа, данные об этом могут просочиться и перепугать союзников в Латинской Америке. Утечка подобной информации также заставит преступников скрыться. И больше их уже не найдут. Но если он не потребует такого расследования, а Совместный комитет обнаружит заражение, последствия могут быть еще хуже. В этом случае он явно нарушит клятву своей администрации — все преступники должны предстать перед судом.

Но с другой стороны, если след СПИДа ведет в ЦРУ, его администрация все равно будет обесчещена. И тогда Терри Фэллон уйдет со съезда кандидатом в президенты.

Сэм Бейкер знал: время — вот в чем он нуждается больше всего. Классифицировать ответы, собрать все факты, сделать выбор. Но он знал также: паутина опутывает его. Она все плотнее. И с каждым последующим днем, днем, полным хитрых маневров, нити лжи сплетаются гуще, и вскоре ничего не останется, кроме тьмы кромешной.

У президента довольно власти отложить, помешать, остановить. Даже устроить обструкцию в конгрессе, если надо. Но Сэм Бейкер прекрасно знал последствия подобных действий. Он лично видел, что случилось с президентом Никсоном, когда тот попробовал подмять закон.