Кунашир. Дневник научного сотрудника заповедника. Свой среди медведей

– Блин! – поражается Игорь, – Да сколько же дури, в них?! Едва живой валялся, проломив заросли кедрового стланика! А потом поднялся – и отмахал, не глядя, почти вертикально вверх по склону, добрых четыреста метров абсолютной высоты! И ещё кедровый стланик, обратно, перелез!

– Да, уж! – соглашаюсь я, не отрываясь от бинокля.

С теперешнего своего положения, первый медведь может просматривать под собой весь склон! Видимо поэтому, не опасаясь неожиданного появления противника, он позволяет себе, наконец, лечь…

Отлежавшись на лёжке первого медведя, второй медведь поднимается и шагает по горизонтальным следам обратно, на днище барранкоса. И ложится на месте, где распался их ком…

Опять текут минута за минутой…

Наконец, он поднимается и шагает вниз. Этот медведь сваливает вниз по гребню барранкоса, придерживаясь кромки зарослей кедрового стланика. Всё вниз и вниз…

Хорошо различимое на белом снегу, чёрное тело этого медведя часто замирает на месте, без движения…

– Опять лежит, – очередной раз комментирует Игорь.

– Ну! – киваю я в бинокль, – Ложится через каждые пятьдесят метров.

– Идёт прямо вниз – это легко! – предполагает брат, – Может, ранен сильно?

– Наверно! – соглашаюсь я, – Я думаю, что ранен.

Мы понимаем, что сил у этого медведя осталось – не так уж много. Каждый раз, медведь подолгу отлёживается, прежде, чем подняться на ноги…

Постепенно, медведь скатывается всё ниже по склону. Наконец, он достигает верхней границы леса и постепенно теряется среди колков первых ёлок. Здесь, в нижней части склона вулкана, бьют последние, косые лучи заходящего солнца, скоро наступят сумерки.

– Так! – подводит итог, Игорь, – С этим – всё!

Мы вздёргиваем свои бинокли к вершине вулкана и отыскиваем там чёрного жука. Это – продолжающий лежать на своём месте, первый медведь.

– Лежит.

– Угу. Он будет до темноты лежать. Видел, как тот, скатываясь вниз, валялся в забытьи через каждые пятьдесят шагов?

– Ну. Измотали друг друга. Пусть лежит.

Теперь, наше внимание привлекают росписи медвежьих следов, на склоне выше места драки. И только сейчас, глядя опытным глазом, мы понимаем, что они означают!

– Саш! – изумляется Игорь, – А, ведь, они начали драться ещё вон оттуда! Почти с самого верха! Посмотри на их виражи! Как они петли вили вокруг друг друга, стараясь оказаться выше по склону, в выгодной позиции для драки!

– Ага! – соглашаюсь я, – Смотри! Все петли и полукруги – парные! Это – они крутились вокруг друг друга.

– А ещё – помнишь? Когда мы их только увидели! Они, уже тогда – были без сил! Лежали сколько! А мы – понять не могли, почему они лежат.

– Ну! Думали – просто отдыхают.

Через пару минут, Игорь кивает в сторону вулкана: “Как ты думаешь, что это такое? Они сожрать друг друга хотели?”.

– Не знаю, – я недоумённо пожимаю плечами, – На игры, это – совсем не похоже. И гона в апреле, среди снегов – у медведей не бывает.

– Да-а! – задумчиво тянет брат, – Сплошная непонятность…

Брат спускается с крыши нашего дома, вниз.

– Саш! Пошли домой! – скоро зовёт он.

Последний раз взглянув на густо розовеющую под закатными лучами солнца снежную громаду вулкана, я не могу сдержать вздоха сожаления: “Да-а! Кино окончено!.. А, какое было кино!!!”.

Мы оба понимаем, что нам нужно сходить “туда”. Завтра же! Всё потрогать своими руками. Иначе – мы не сможем понять всё то, что видели в бинокли.

– Но, как же нам выйти на нужный барранкос? – озадачиваюсь я, – К подножьям вулкана выйдем – и скажем: “Ну и какой из барранкосов – наш?”.

– Ну! – озадачивается Игорь, – Попробуй его, найди! Среди многих, таких же!

– Значит, на наш барранкос нужно идти напрямую, отсюда!

– Хорошо бы! – соглашается Игорь, – Тогда – нужно направление взять! По компасу, прямо с нашего дома. Если будет наст – тогда вполне реально, прямо от дома, пройти лесами к подножиям.

– А если наста не будет – тогда, по Ночке, выйдем в её верховья. И там будем искать наш барранкос.

И мы, снова лезем по лестнице, на конёк нашей крыши, с компасом…

К походу на вулкан собираемся сразу же, вечером. Прикидываем, что можем позволить себе взять с собой. Мы оба были на этом вулкане, нам не нужно объяснять, что завтра у нас будет очень тяжёлый день. Только бы морозец ударил! Нам нужен наст! Чтоб по насту идти…

Но заморозки, двадцатого апреля, на Кунашире – не частые гости. Среди ночи, тихо, чтоб не будить брата, я крадучись спускаюсь с нар и свечу фонариком за оконное стекло – там висит термометр.

– Сколько, там? – интересуется с нар, из-под потолка, Игорь.

– Сейчас показывает три градуса мороза!

– Хорошо. Значит, утром будет наст!

– Да, – соглашаюсь я, – Без наста – вообще неизвестно, как туда можно дойти.

– Если, только, погода не перекрутит на оттепель…

Тятинский дом. Ещё только шестой час утра! Я прилипаю к стеклу нашего окна – столбик термометра показывает минус четыре градуса! В спальной одежде, мы открываем дверь тамбура и осматриваемся по сторонам: