Купание голышом

— Каждый справляется как умеет. Ты нашел свои пластыри?

— Всего один пока. Зато новехонький. — Тул повернулся, чтобы продемонстрировать выбритое место на лопатке, куда он налепил фентаниловый пластырь. — Может, на этот раз хоть покайфую.

— Мечты, мечты, — махнул рукой Чарльз Перроне.

Он подождал, пока Тул исчезнет в комнате для гостей, затем полез в тумбочку и достал свой новый пистолет. Выбор в «Уолмарте» его ошеломил, и он отправился в ломбард в Маргейте, где художественно татуированный неонацист продал ему обычный кольт тридцать восьмого калибра. Теперь Чаз сидел в постели, перебрасывал пистолет с воронеными накладками с руки на руку и думал о его мрачном прошлом. Кто его знает — может, эту пушку использовали при грабеже или даже убийстве. В шкафу лежала коробка высверленных пуль, но Чаз никак не мог решиться зарядить кольт. Он однажды слышал по «Си-Эн-Эн», что домовладельцы, которые покупают оружие для самозащиты, в пятьдесят раз чаще сами становятся его жертвами, чем их незваные гости. Поскольку ничего мощнее дробовика Чаз отродясь в руках не держал, он зарядил пистолет с предельной осторожностью.

Он убрал кольт обратно в ящик и погрузился в печальные думы. Что, если чудачка Рикка права? Он очистил дом от всех напоминаний о покойной супруге, но его член упрямо продолжал бастовать. Чаз никогда не признается Рикке, но порывы стихийного вожделения он ощущал, только думая о Джои. Например, утром в душе он шаг за шагом прокручивал в голове преступление, сам не зная почему. Вспоминал резкий запах океана, морось на лице, янтарные огни вдоль перил, низкий, тяжелый гул корабельных машин.

И лодыжки Джои. Вот что подействовало: он вспомнил, какими гладкими и теплыми показались ее лодыжки, когда он их схватил. Боже, какие шикарные ноги!

Чаз ощутил блаженно знакомую пульсацию и бросил взгляд вниз, чтобы поприветствовать своего маленького, торчащего перпендикулярно полу соучастника. Он жадно сжимал его, растирал и тянул, но все без толку, а потом в душе закончилась горячая вода, и все пропало.

«Так может, Рикка права? — подумал он. Может, это его подсознание не отпускало Джои, хотя скучал он только по сексуальной стороне их брака. — В остальном я непоколебим, как бык, — сам себя уверил Чаз, — я сделал то, что должен был».

Рано или поздно жена уличила бы его в измене и в ярости донесла бы, что он подделывает данные по Эверглейдс. Она бы все уничтожила — его диплом биолога, его секретное соглашение с Редом и все его блистательное будущее.

Потому что она знала правду. Конечно, знала. Она ведь собственными глазами видела, как он подделывает таблицы с анализами воды, так?

«Я сделал только то, что было необходимо, — подумал Чаз, — и сделал бы это снова».

Поддавшись порыву, он схватил телефонную трубку и позвонил приятелю-гольфисту, широко известному своими дикими эскападами в клубах по выходным.

— Помнишь, ты меня пытался на мальчишнике у Ричардсона накормить таблетками? У меня есть друг, который хочет их попробовать.

— Друг. Конечно, Чаз.

— Господи, ну не я же! У меня жена только что погибла, если ты не в курсе. По-твоему, я такой бессердечный кобель?

— Прости, дружище. Правда, извини. Сколько ему надо? Ну, твоему другу.

— Не знаю. Каков стартовый набор? — спросил Чаз. — Полдюжины?

— Нет проблем.

— Так ты говоришь, они сильнее, чем те, что прописывают врачи?

— Точно. Госконтроль за медикаментами явно бы не одобрил.

— Где ты сейчас? Они у тебя с собой?

— Расстреливаю корзину мячиков в «Соснах северного Бока». Твой друг спешит, да?

— Да. Кажется, ему предстоит жаркий вечерок.

— Давай встретимся в гольф-клубе примерно через час.

— Отлично, — сказал Чаз. — За мной должок.

— Да ну, забудь. — И после смущенной паузы приятель добавил: — Парень, это так ужасно, то, что случилось с Джои. Черт, вот горе-то какое. Как ты только держишься?

— Ну, иногда получше, иногда похуже, — ответил Чаз Перроне.

* * *

Покинув адвокатскую контору Киппера Гарта, Мик Странахэн отправился на Диннер-Ки проверить, не вернулась ли Джои на пристань, но там не было ни следа каяка или арендованного «сабурбана».

Странахэну не хотелось ехать в Бока, но он не мог ждать в Коконат-Гроув весь день — терпения у него в последнее время хватало только на рыбалку. Он достал из бумажника листок, на котором записал номер синего «форда» текущей пассии Чаза Перроне. Только два следователя в офисе прокурора штата сохранили о Странахэне достаточно хорошие воспоминания, чтобы помочь, и он позвонил одному из них, следуя на север по шоссе. Когда Странахэн пересек границу округа, он уже знал имя, возраст, адрес, семейное положение и род занятий.