Купель Шантунга

Но мы были не одиноки. Японские корабли стояли у другого берега бухты. Они, как оказалось, тоже были слишком повреждены, чтоб дойти до Чемульпо и по протесту командиров наших кораблей, должны были или в течении 24 часов разоружиться или выйти в море. Несмотря на всю приязнь английской администрации к японцам, провести ремонт кораблей в 24 часа было немыслимо и японцы, после долгих сношений по телеграфу с Токио, также вынуждены были разоружиться. Только два их дестроера ушли под покровом ночной темноты не открывая огней. Если верить англичанам, то на одном из них находился в бессознательном состоянии раненый командующий японского флота, адмирал Того.

Резонно опасаясь столкновений между экипажами кораблей воюющих стран на берегу, английская администрация установила определенные дни схода на берег для русских моряков и другие для японцев. Причем разрешалось отпускать на берег не более 20 человек команды в день. Стычек таким образом удалось избежать, хотя о большем количестве увольнений и думать не приходилось — слишком велик был объем ремонтных работ, который мы вели как своими силами, так и с помощью рабочих и мастеров двух закантрактованных английских фирм. Дела шли вполне споро. При этом, нужно честно признать, никакой неприязненности между нами и англичанами не было. Работу свою они делали на совесть и весьма быстро. Мне же удалось подсмотреть у них несколько оригинальных технологических решений.

Уже через пять дней после подписания мира, 4-го марта, за нами пришли "Три Святителя" и "Пересвет", а с ними, на всякий случай, буксир "Силач". Вскоре в их сопровождении, отдав салют британскому флагу, наши броненосцы пошли своим ходом во Владивосток, где, как мы уже знали, ждала нас торжественная встреча. Японские же корабли так и остались стоять в Вэй Хай Вее…

Флот под флагом адмирала Всеволода Федоровича Руднева салютовал нам как героям, что многих, в том числе и нашего командира, растрогало до слез. Боевые корабли стояли в Золотом Роге на бочках в двух длинных колоннах, а мы проходили между ними на назначенные нам места напротив флагманских броненосцев — "Александра" и "Цесаревича", на котором держал флаг командующий. Кульминацией стало вручение Рудневым на мостиках "Святителей" и "Победы" их командирам Веницкому и Зацаренному контр-адмиральских погон. Многие офицеры и нижние чины наших трех броненосцев были так же награждены орденами и георгиевскими крестами, а памятные медали за сражение у Шантунга получили все. Что греха таить, после интернирования, которое в нашем понимании, легло пятном на эпическую победу, одержанную флотом у Шантунга, мы ждали совсем другого приема.

И как же жаль, все-таки, что не удалось нам вместе со всеми поучаствовать в славном деле под Токио! Но, в который уже раз перебирая в памяти события боя и обстоятельства, приведшие нас в Вэй Хай Вей, могу сказать со всей определенностью — до Дальнего или тем более до Порт-Артура броненосец наш довести было практически не возможно. То же справедливо отнести и к "Ослябе" с "Победой"…

Еще через две недели, после того как отшумели все торжества, связанные с победным окончанием войны и прибытием к нам в гости германской эскадры, проходившие в высочайшем присутствии двух императоров, я был назначен старшим минным офицером на броненосец "Ретвизан". Мой предшественник уходил на Черное море с повышением, оставляя после себя вполне налаженное, если не сказать идеальное, хозяйство. Само это назначение стало для меня сюрпризом, тем более, что на этом броненосце держал свой флаг мой дорогой отец.

Глава 8. "Кровавое" воскресение

18 ноября — 9 января 1905 года. Санкт-Петербург.

— Итак, господа делегаты, я так понимаю здесь присутствуют все выбранные народом для вручения петиции императору?

По рядам собравшихся у ворот Зимнего дворца выборных пробежал согласный гул. Действительно, здесь собрались все. Когда народ ведомый попом Гапоном вышел на дворцовую площадь впереди все увидели монолитный строй гвардейцев. Ранее кордоны солдат и кавалерии встречали и сопровождали колонны демонстрантов по дороге, но проходу не препятствовали, скорее выполняя роль регулировщиков движения. Главной целью кавалерийских разъездов было направлять различные колонны так, чтобы они не сталкивались и не создавали давки. Об это было объявлено в распространенном накануне обращении губернатора, и к присутствию казаков рабочие относились со сдержанным пониманием.

Как и в нашей истории, поводом для демонстрации стало увольнение четырех рабочих Путиловского завода. Тот, несмотря на радостные вести с Дальнего Востока, забастовал третьего января. Его поддержали еще несколько предприятий, а там дошло уже и до политических требований. Но по сравнению с нашей историей, в забастовке участвовало раза в два меньше рабочих… Однако список политических и экономических требований бастующих от нашего практически не отличался. Ситуация в обществе кардинально поменяться за столь короткий срок просто не могла. Зато изменилась реакция властей.