Купидон

В вещмешке оставалась последняя посылка. Адресатом значился некий Власов Ю.Г. Доставить сегодня в 16.00. У меня оставалось 52 минуты. По указанному адресу его не обнаружилось. Выяснив у домашних, куда направился кормилец, приготовилась к худшему. А направился он не много ни мало, на презентацию нового элитного клуба в центре города. Вход только по пропускам. Выяснила я это довольно быстро, поошивавшись у входа, напоровшись на контроль. С торца здания обнаружился еще один вход, у которого толпились девушки модельной внешности, и красиво курили ментоловые дамские. Я решительно двинулась к их стайке, стрельнула сигаретку у более-менее приветливой, и беспомощно вертела её в руках. Мой опыт курения сводился к пассивному наблюдению и непроизвольному вдыханию. В точности, воспроизведя действия моей благодетельницы, назвавшейся Ольгой, я от души затянулась. Мир поплыл перед глазами, в ушах зазвенело, в горле запершило. Но я стойко все перенесла, за что была вознаграждена. Едва придя в себя, услышав Олин щебет:

— Ты тоже в показе участвуешь? — Все ещё не веря, что вопрос обращен ко мне, я непонимающе нахмурилась.

— Как догадалась?

— На репортера ты не похожа, на гостя тем более. А так пофигистски выглядеть может либо совсем потерянный экземпляр, либо тот, кто не хочет привлекать к себе внимание. Я тоже иногда так делаю перед показом. Если не красишься, к выходу быстрее подготовят. — И она испытующе уставилась на меня.

Немного поразмыслив, пришла к выводу, что использовать надо все возможности, но для начала не плохо бы кое-что уточнить:

— Слушай, так это закрытый показ? Я в том смысле, что сюда либо по приглашению, либо как участник шоу?

— Ну, да. Так ты от кого? От Жорика? Он же, вроде говорил, что от него придет пара девчонок. Правда ты несколько не стандарт, ну да от него всегда приходят «изюминки». И рост, как в твоем случае, ещё не самое изюмистое. — И Оленька, мило хихикнула, прикрыв рот ладошкой. Я, слушая в пол уха, размышляла, как бы вызнать кое-чего относительно искомого объекта.

— Оль, а гостей рассаживают в зависимости от положения? Ну… там, я не знаю… деньги, должность?

— А что? Решила снять кого нибудь? — Она лукаво улыбнулась, потом вдруг посуровела — Ты смотри, у нас кто не успел, тот опоздал. Все уже распределены, девчонки еще за месяц до показа все решили. Остались сущие мелочи. О, да у нас же есть копия списка приглашенных. Как мы его доставали! С этого можно роман писать. Детективный. — Она снова захихикала. Боже дай терпения, сейчас я без этой девочки пропаду. А в общем все поворачивается как нельзя лучше.

— Правда? А можно всех посмотреть? — Я изобразила на лице живейший интерес. В общем-то сильно стараться и не пришлось. У меня просто руки чесались по этому списку.

— Ну, пошли. Как раз успеешь, а то до начала всего ничего осталось, а тебе еще переодеваться.

Пройдя по длинному светлому коридору, мы попали в самое закулисье модного показа. На пару минут Ольга оставила меня одну, побежав за обещанным гостевым листочком. А я пока осматривалась. Это настоящий девичий рай. Так посчитали бы многие представительницы моего пола. А по мне так бедлам и есть. Все носятся, орут как ошалелые, одни тряпки вешают на место, меняя их, тут же, на другие. Не обремененные излишками мужественности мужчины красят и причесывают не обремененных лишним весом девушек. Вообще, по моему скромному мнению, самым объемным на их теле были макияж и прическа. Сама-то я тоже, кожа да кости, но по крайней мере, при метр шестьдесят шесть, смотрюсь миниатюрной, а вот если в тебе под два, это уже преступление против природы, да и удовлетворяет только эстетические запросы.

— Чего застыла? Раздевайся! Сейчас мы на тебя что-нибудь найдем, и дуй к Вилену за пятый столик, он скоро освобождается! Как вареная, ей Богу! — О, а это уже, кажется мне. Ну что ж, назад дороги нет.

Раздевшись до нижнего белья, я с непривычки поежилась. В детдоме, в принципе, даже душ общий, не привыкать прилюдно оголяться. Но там все свои, а здесь одни незнакомые лица, в том числе и мужские. Какие бы женоподобные они ни были…

— Чего застыла, я спрашиваю! Снимай свой кошмар на бретельках, влезай, во что дают, и бегом на покраску! Вилен, зайка, принимай новенькую! И будь так добр, сделай, что-нибудь с её шрамом! Вообще охренели, суют всяких бракованных!

Я буквально упала в кресло перед зеркалом. Сил возражать не было. Соображать тоже. Оставалась надежда, что Оленька, сама меня найдет. Она-то уже одета, спешить ей некуда.

Десять минут спустя, на меня из зеркала смотрела нимфа, с пышными длинными волосами, непередаваемого оттенка, огромными тенями в пол лица (глаз таких не бывает), одетая ровно в три фиговых листочка, на стратегически важных местах. Покачиваясь на многосантиметровых шпильках, я раздумывала, как бы мне отцепить руки от стула, при этом не упав. Господи, я же ж никогда в жизни не надевала каблуки, даже самые маленькие. А тут, два гвоздика в пятку ввинтили и ждут, что я на них прогарцую аки газель на выгуле.