Купидон

— Не знаю. В отношении Вас, я уже ни в чем не уверена. — Он насупился, но смолчал. — Поймите, даже если мы годами не будем расставаться с ним, это не дает никакой гарантии возникновения того нежного чувства, на которое Вы рассчитываете. Антонов — такой человек, к которому слово «нежность», во всех его проявлениях, не применимо вообще. Иногда мне хочется его придушить, иногда просто избить до полусмерти.

— Я все понимаю, Тома. Но и ты послушай. Кирилл из тех людей, к которым трудно найти подход. И не всегда ясно, что он чувствует или думает в эту минуту. Независимо от того, что он говорит. Но если он оценит кого-то по-настоящему, то докажет свое расположение делом, а не словами.

— Ну-уу, если все обстоит так, как Вы описали, то и голову ломать не придется. У меня нет ни единого шанса. И не сказать, чтобы я по этому поводу сильно расстраивалась. — Ведь это так? — Его поступки говорят сами за себя. То напоит, то готовить отправит на целый кадлон мужиков, то так обласкает, что сама себя пугаться начинаю.

— Неужели ни единого знака внимания с его стороны? — Хитро прищурился шеф.

Если начистоту, то вниманием его я не обделена. С другой стороны, надо ли мне ТАКОЕ внимание, после которого неудержимо тянет в душ.

— Хоть что-то положительное? Обнадеживающее? — Настаивала заинтересованная сторона.

Я опять задумалась. Вроде «Наполеоном» накормил… нет, это он вину заглаживал. Дальше. С плакатом помог. С «мертвым» французом, опять же. Хотя, последнее, скорее, было выгодно ему самому, есть у меня подозрения. Не густо. Из всего этого вывод один — он хорошо рисует. И ни единой зацепочки по поводу сердечной привязанности. Как бы смешно это не звучало.

— Я безнадежна, — честно признала я. — Как не страшно покидать квартиру и тепленькое место у Вас, но… Ничего не выйдет. Только время потеряете.

В этот момент дверь содрогнулась от ударов. Кому-то очень нужно. Шеф встрепенулся, принял величественную позу, затравленно глянул на меня и кивнул, чтобы открыла. Я, подхватив сумку, направилась на выход. Дверь оказалась запертой на щеколду. Приоткрыв ее, увидела знакомую мину.

— Ваш алмаз, Андрей Борисович! — Возвестила я, распахивая дверь пошире. И под удивленным взглядом напарника вышла в коридор.

* * *

Отойдя от «Купидона» на приличное расстояние, я начала обдумывать свои дальнейшие действия. Надо собрать вещи, подыскать новое место работы. Но прежде всего — новое место жительства. Вот попала! Удумал же Борисыч! Свести меня с Антоновым! Уму непостижимо! На что он рассчитывал? И чего он вообще над ним так трясется? Эх, теперь я этого не узнаю. Да и не мое это дело.

Скорее всего, напарник… бывший напарник, о чем-то догадывался, поэтому и бесился. Если так, то я еще легко отделалась. Обошлось без членовредительства.

Но сколько же вопросов осталось! Откуда Борисыч столько знает про меня? Ведь он должен был все выяснить до того, как принял меня на работу. Где пропадал Антонов на своих «выходных»? Что нужно было тем блатным? Как он оказался в ДК, да еще так вовремя? Одни вопросы, и ни одного ответа.

Зайдя в квартиру, я вдруг поняла, как же привыкла к ней, и как не хочется мне отсюда выезжать. И, что еще ужаснее, мне будет недоставать сумасшедшего ритма жизни антоновских времен. Вывалив вещи посреди зала, я без сил развалилась на диване. Ну почему все так несправедливо? Почему, как только все начинает налаживаться, жди еще большей гадости? В носу предательски защипало. Да, для полноты картины осталось сопли распустить.

Титаническим усилием загнав слезы подальше, стала раскладываться по чемоданам. Когда все было собрано, за окном уже смеркалось. Загодя позвонила Оле и договорилась первое время перекантоваться у нее. Оставалось обуться, когда на мобильник пришла эсемеска. Пока выковыривала его из кармана, в дверь позвонили. Так и не достав телефон, пошла открывать.

— Уже собрана? Надо же! Откуда узнала? — Растерянный Антонов топтался у входа.

— Андрей Борисович расстарался. Все доступно объяснил, — хмуро выдавила я.

— А! Ну и отлично, значит, мне напрягаться не придется. Пошли, раз готова. — И он в нетерпении переступал ногами.

Радуется, гад. Ладно, я, типа, тоже скучать не буду.

— Сумки вынести поможешь? — Наглела я, понимая, что уже не увидимся, а потому можно.

— Какие сумки? — Оторопело захлопал глазами. — Зачем?

— А ты зачем? — В свою очередь не поняла я.

— Мы на задание едем. Сама ж сказала, что Борисыч объяснил.

Я начала судорожно вырывать телефон из складок пуховика. Пришедшая эсемеска гласила: «Тома, доработай этот месяц, там посмотрим». От шефа. Я просияла. После того, как чуть не потеряла все это, я начала иначе относиться к своему нынешнему положению. И окружению.

— Поехали! — Вылетела я за дверь.

Снова смерив меня настороженным взглядом, Антонов вызвал лифт.

— Кстати, что за алмаз?

— Условное обозначение: АЛкоголик МАЗгоед.

— Ааа. Так ведь мозг через «о» пишется. — Не обиделся тот.

Я уважительно присвистнула.

— Не прав был Борисыч, с твоими знаниями прямая дорога в НИИ!

Глава 21