Купленная. Игра вслепую (СИ)

Лучше бы она не делала никаких встречных к нему шагов, поскольку пережить дальнейшее от него действие, при этом ничем не выдав свое истинное состояние, оказалось непосильной задачей даже для Луневой. И это та, кто считал себя в подобных ситуациях стреляным вдоль и поперек воробьем? Кто выдерживал в постели с самыми отвратными личностями страшно представить какие мерзости и несовместимые с жизнью опасности? И вот теперь у этой расчетливой стервы-пох*истки холодеет в груди сердце, трясутся поджилки, а душа так и норовит отделиться от тела ледяным призраком, рвущимся из последних сил на волю или сразу — на тот свет. Потому что выдержать подобный прессинг, как и явную угрозу для собственной жизни от стоявшего перед ней человека, не лишившись при этом здравого рассудка, мало иметь одни лишь стальные яйца.

Если бы к ней действительно сделал последний разделявший их шаг самый обычный смертный, неожиданно подняв свои увесистые ладошки и с отеческим порывом обхватив тощие предплечья почти желанной гостьи, на вряд ли она вообще что-нибудь при этом почувствовала бы. Но в том-то и дело. Не каждый день тебе выпадает "удача" заглянуть в лицо реального Дьявола. И особенно в глаза, чей осязаемый взгляд способен вызвать паническое удушье или добраться до твоего сердца в одно только мгновение ока. Ощущения настолько ни с чем несопоставимые, что даже понятия в такие мгновения не имеешь, сколько тебе на деле хватит сил и секунд продержаться в этом убойном состоянии или каким-то чудом даже уцелеть.

— Нельзя позволять своим чувствам брать верх над критическим разумом, тем более, когда на кону стоят жизни очень близких тебе людей. И отдельная тебе благодарность за честность. В наши дни — это настолько редкое качество, что невольно испытываешь искренний шок, всякий раз, когда слышишь из чьих-то уст воистину будоражащие признания. Обещаю, Ксения, взвесить все за и против перед тем, как принять окончательное решение и, естественно, дождавшись того момента, когда Алина и Кирилл захотят рассказать нам о своих отношениях. Во всяком случае, я уже буду готов к тому времени и к данным потрясениям и физически, и морально. Так сказать, во всеоружии.

Наверное, когда собственные страхи уже готовы прикончить тебя прямо на месте в самые ближайшие секунды и куда действенней выпущенной в лоб пули, ты готова поверить во что угодно и чему угодно, лишь бы избавиться от этого кошмара хоть на какой-то ничтожный процент. Да и как можно не поверить столь искренней улыбке напротив и этим честнейшим во всем мире глазам, чей цепкий взгляд ни разу за все это время не потянулся ни в сторону, ни куда-то еще? Держал до последнего на своем прицеле уже готовую на все и вся глупую жертву.

Так что, да. Ксения Лунева это сделала. Практически сдалась или поддалась то ли чужому обаянию, то ли собственным слабостям, так и не заметив в выражении чужого лица ни единого намека на подвох. К тому же, кто бы вообще стал ее за это осуждать? Ей просто уже не терпелось отсюда уйти. Вернее, сбежать. Сломя голову… прямым курсом до ближайшего ж/д вокзала… Главное, как-то уйти отсюда относительно целой и невредимой. И, чем быстрее — тем лучше.

— Спасибо… за понимание. Честно признаться, я редко за кого способна вот так просить. Вернее даже, вообще не способна. Но вот за Альку… сейчас впервые четко осознаю, что надо. Ей, как никому другому это надо…

— Понимаю. Я тебя прекрасно понимаю. И полностью с тобой согласен.

Естественно, ей хотелось уверовать во что угодно, тем более в такую не наигранную улыбку. Человеку, чье поведение и располагающие к нему жесты перекрывали все недавние к нему страхи столь долгожданным послаблением всем на хрен расшатанным нервам. А какое успокаивающее тепло исходило от его сильных и одновременно очень заботливых ладоней.

Конечно, она хотела ему поверить. А вы бы не поверили после всего, через что ей пришлось только что пройти?

— Алине несказанно повезло иметь рядом такую невероятно замечательную подругу. Большего ей и пожелать теперь сложно. Думаю, ты сегодня, как никто другой, заслужила достойную всем твоим чаяньям награду. Будем считать ее вроде как за компенсацию всему тому, что тебе пришлось делать в последнее время.

Если он и пытался смягчить последними словами истинный смысл им сказанного, то его дальнейшие действия произвели совершенно обратный эффект. Лунева не то что протрезвела из недавнего полузабытья, казалось, ее еще больше припечатало к месту от полного осмысления услышанного и увиденного. Будто разрядом в десять тысяч вольт прошибло или ударило молнией в позвоночник.