Куплю жену. Дорого

Ивар поднялся, не стал напоминать, что Матиас сам усадил его в свое кресло. Мысли вертелись вокруг Августы. До того, как отправиться сюда, Ивар, как грозился, перенес ее в фамильный замок и строго-настрого запретил покидать его. Августа удивилась, но вопросов задавать не стала.

– Между сестрами десять лет… Многовато, не находишь?

– Случается, но редко, – согласился Матиас. Он перебрался в свое кресло и окончательно успокоился, даже любовно поправил выбившийся из стопки чистый лист бумаги. – Если, например, супруги не состояли в интимных отношениях, либо у кого-то были проблемы со здоровьем. Выкидыши там.

– Но ты придерживаешься иной версии, верно?

Ивар слишком хорошо знал друга. Он не стал бы зарождать в его душе сомнения, если бы дело касалось исключительно интимных проблем Дзиртов.

– Именно, – плотоядно улыбнулся Матиас. – Ретаны на пустом месте не рождаются, а тут до боли серенькое семейство и ноль сходства между сестренками. Подозреваю, внезапные торговые успехи главы семьи, его горячее желание дать дочери образование кем-то оплачены.

– Я только свыкся с Безликим и возникшей ниоткуда ретаной, как ты наносишь новый удар под дых, – рассмеялся Ивар.

Несмотря на улыбку, с его лица не сходила озабоченность. С каждым днем все запутывалось еще больше. Ивар злился. Судьба отвела ему роль слепого котенка. Вдобавок король недвусмысленно намекнул, что требует результатов в кратчайшее время.

Мельком глянув на часы, Ивар прикинул, хватит ли ему времени еще на одну беседу.

– Конрад сир Милс еще здесь? Вменяем?

В последнем он сомневался. Алый кабинет не то место, где заботятся о ментальном здоровье узников.

– Вполне, – кивнул Матиас и потянулся к свисавшему под столом шнуру, чтобы вызвать дежурного. – Всем бы быть такими покладистыми!

– То есть он сам, добровольно?.. – удивленно поднял брови Ивар.

– Почти. – Матиас спрятал усмешку в уголках губ. – Понадобилось крошечное воздействие, чтобы твой бывший заместитель заговорил. Но, право, – нахмурился он, – не думаю, что ты услышишь что-то новое. Если хочешь, могу дать почитать протоколы допросов. Они секретные, но мы сделаем вид, будто просто пили кларет и обсуждали придворных красавиц. А бумаги… Бумаги лежали рядом, их никто не трогал.

Матиас неожиданно подмигнул, ненадолго превратился в озорного мальчишку. Глядя на него, Ивар тоже от души рассмеялся.

– Ладно, – утерев выступившие на глазах слезы, сдался он, – баш на баш. Ты поделился сомнениями насчет происхождения Августы, в ответ первым узнаешь о том, что станут через час обсуждать в Следственной палате. Заодно поймешь, почему мне до зуда в ладонях хочется вызвать кого-то на дуэль.

– И непременно убить, – понимающе кивнул Матиас. – Мне еще повезло, выходит!

Он дернул за шнур. Дверь неслышно отворилась, впустив невзрачного мужчину с намечающейся лысиной. Однако внешность обманчива, он был профессионалом своего дела, с первого взгляда определил, что Ивар не арестант, а гость. Причем крайне важный. Именно поэтому дежурный сначала отвесил ему поклон, а лишь затем повернулся к начальнику.

– Слушаю, сир?

– Подготовьте сир Милса и приведите… – Матиас задумчиво почесал подбородок. – Нам нужна допросная без посторонних шумов и предметов.

Он-то привычный, а вот Ивару при всей его темной крови неприятно слышать крики, смотреть на сомнительные конструкции, обеспечивавшие стопроцентную результативность работы Алого кабинета.

Конрад сир Милс практически не изменился, разве только потух былой блеск в глазах. Казалось, он смирился, утратил всякий интерес к жизни. Бывший проректор опустился на привинченный к полу табурет и медленно, как учили, сложил на коленях руки в серебряных браслетах. Они надежно блокировали магию в крови. Движения узника ничего не сковывало, но только полный идиот устроил бы драку, попытался бежать из самого сердца Алого кабинета.

Тяжелый воздух допросной пропитался отчаянием. Оно ядом проникало в кровь, липкой паутиной оплетало сердце. Ивар старался не двигаться, не желал дать Конраду повод даже для мимолетного торжества, продемонстрировать слабость. Он проведет здесь не больше получаса, как-нибудь вытерпит. А ведь это, по словам Матиаса, самая безобидная и уютная из всех допросных. Немудрено, что тут тянуло покаяться во всех грехах, лишь бы перестать задыхаться, избавиться от тисков беспричинного страха. Какой же силы артефакты вмурованы в стены! Они сломали бы волю любого, даже Тьма и то, словно бродячий пес, поджав хвост, затихла в крови.

– Надо же, и вы здесь? – удивился Конрад, только сейчас заметив Ивара.

В глазах на мгновение промелькнуло злорадство. Даже гнетущая атмосфера подвалов Алого кабинета не смогла до конца вытравить ненависть к бывшему начальнику.

– Не надейтесь! – осклабился Ивар, стряхнув с себя давящее оцепенение. – Зато, не исключаю, вскоре вы сможете повстречаться со знакомыми. Надином Тронтоном, например.

– Надо было воровать меньше. – Голос Конрада дышал презрением. – Туда ему и дорога!

– Но ваша судьба вас волнует, верно?