Купол над бедой

   Поселения, возникающие естественным путем вокруг Источников, приходилось защищать от набегов ддайг, считавших себя хозяевами этой земли. Никакой формальной власти у Димитри не было, но как-то так само случилось, что именно к нему обращались озабоченные набегами поселенцы. Не потому что он как-то хитро оттер от принятия решений городской совет и королевскую администрацию, вовсе нет. Исследования Ддайг были частной инициативой, и значит, королевских войск там почти не было. Просто, как и на Кэл-Алар, так получилось само. Но было и отличие. На Островах, даже возглавив совет капитанов, он всегда помнил, что вольные охотники живут сами по себе. Признавая право Димитри говорить от его имени, любой капитан все равно решает сам, куда ему держать путь и корабли под какими флагами считать дружественными, а какие брать на абордаж. А на Ддайг пришлось действовать иначе. Люди нуждались в защите и готовы были за нее платить, потому что обычай "каждый взрослый из саалан - воин" плохо помогал, когда приходила орда. Так что по эту сторону моря Димитри вновь вспоминал, что это значит - отдавать приказы не только команде своего корабля, зная, что они будут выполнены. И когда герцог да Игран, возглавлявший тогда королевскую администрацию и собиравший городской совет именем короля, понял, что представители кланов и торговых домов слишком уж часто предлагают ему что-то решать лично с Димитри, ему только оставалось признать этот факт и сообщить в столицу.

Первый сын Димитри родился, когда его отец был в море. Они так и не успели познакомиться: малыш, наделенный Даром, умер, не дожив до года. Сайни дома очень по нему плакали. Со вторым мальчиком Димитри и его жене повезло чуть больше, но он не пережил инициации. Алайна, дважды родив будущих магов, была настроена попробовать еще, но Димитри колебался. Он был сильным магом и знал риски. И ему казалось, что не будет хорошо, если они потеряют еще одного ребенка, ни для жены, ни для него. Поэтому он предложил ей подумать о втором муже или найти кого-то, кто согласится стать отцом ее ребенка, раз с ним не выходит хорошо.

С женщиной, ставшей его второй женой, Димитри познакомил их общий торговый партнер в Хаате. Гарра да Гейн была настоящим морским магом, в отличие от Димитри, который ничего не смыслил в этом деле, когда первый раз пошел на корабле на Ддайг, да и потом был не так хорош, как хотел бы. Брак с Гаррой позволил Димитри оставить за спиной надежную базу в Хаате. Кроме того, люди в Заморских землях хотели видеть ему преемника - на всякий случай. Маги, конечно, живут дольше людей, особенно если много колдуют, но море забирает жизни, не спрашивая имен и титулов. И всем будет лучше, если наследник будет достаточно зрелым, чтобы принять дела и в полной мере ими заниматься. Они с Гаррой провели несколько суток, сверяя родословные, и убедившись, что общих предков у них не было в последние триста лет, заключили брак. Алайна, родившая к тому времени своего второго выжившего ребенка, передала им обоим поздравления через одного из медиумов Академии и лично ему - пожелание испытать ту радость, что есть сейчас у нее и которую им не случилось разделить.

Димитри привез обеих своих жен в столицу и представил к королевскому двору, когда получил свой первый титул, разом став из безымянного капитана, потерявшего право на принадлежность к своему роду, князем Кэл-Аларским. Он долго говорил тогда с королем наедине и после аудиенции принял и предложение войти в госсовет, и рекомендацию проявлять большее внимание к делам Ддайг, а не Хаата.

Гарра пыталась стать матерью дважды, пока была жива Алайна. Обоих своих мальчиков Димитри успел подержать на руках, выслушать от досточтимых, что по всем приметам они выживут и станут сильными магами, а потом проводить их лодочки в последний путь. В третий раз она решилась, когда Алайны, к тому времени трижды прабабки, не стало. Это было дурное время. Святая стража вновь вспомнила о забытых было поклонниках старых богов и начала свое расследование, проходившее в опасной близости от судьбы Димитри и на его удачу прервавшееся по независящим от дознавателей причинам. Молодой король, сменивший на престоле старого, неожиданно умер, не прожив и месяца после коронации. Погиб и старший принц. А второй наследник, слишком юный, чтобы его принимали всерьез, объявил себя воплощением Потока, к неудовольствию старой знати и удивлению Академии. Димитри, прибывший в столицу, чтобы разобраться, где на самом деле место случая в хитросплетениях столичных интриг, говорил с ним перед государственным советом, но так и не смог решить, кто перед ним - святой или безумец.