Купол над бедой

   - Там вкусно, - самодовольно сказала она. - Ты человек, тебе не понять. Кого ты притащил?

   Ло прижался к земле и, кажется, забыл, как дышать.

   - Вот, потеряшку вам привел.

   Матриарх встала на четыре лапы и попыталась обнюхать Ло. Тот угрожающе заворчал.

   - Какой он грозный, - фыркнула сайни. - Мы поищем, если его родня тут - вернем. Ты кушать будешь?

   - Спасибо, пока не хочется, - Димитри то ли улыбался, то ли смеялся про себя.

   - Зря, зря... Потеряшка, пошли.

   Ло хотел было вцепиться в ногу человека, но большая сайни была проворнее - она схватила его за хвост и потащила куда-то дальше, в лабиринт из сарайчиков, конур и навесов.

   Полина наблюдала за развитием событий во все глаза: "...Или все-таки вокруг не Средиземье, а лабиринт короля гоблинов? Смотри, звезда моя, смотри. Перевозчик будет доволен. Интересно, когда и как".

   - Вот и пристроили малыша. - улыбнулся наместник.

   - А что они будут с ним делать? - удивилась Полина. - Они же впервые увиделись.

   - Для начала - отмоют, он воняет на весь двор, даже для них, - Димитри усмехнулся. - Он, естественно, будет отбиваться, но ему не поможет. Потом выдадут пирожных, после ужина должны были остаться, и он забудет про свои беды. Ну а к вечеру все сайни острова будут знать о его запахе и о том, что он потерялся. Его же не бросили и не выгнали.

   - Вы знаете, приблизительно сколько их живет в вашем доме? - спросила Полина.

   - Очень примерно, - небрежно ответил наместник, почти не глядя на нее.

   - Примерно - до десятка или до сотни? - уточнила женщина.

   - До десятка.

   Пока они шли от дверей до коридора, с которого началось их путешествие, атмосфера беседы стала ощутимо прохладнее, и тон задал наместник. "Ну вот, - подумала Полина, - мальчик пристроил свою ящерицу в хорошие руки и вспомнил, что пора возвращаться к урокам. Сейчас начнет изображать взрослого". Она вернулась в привычную отстраненно-вежливую позицию вслед за ним и слегка собралась - но, как выяснилось, напрасно. У дверей их ждали: юноша, почти мальчик, похоже, простоял тут уже несколько часов. Он сделал шаг навстречу и сказал:

   - Дальфсангара нашли, мой капитан.

   Его голос дрожал от нетерпения и ночи, проведенной без сна, глаза блестели радостным ожиданием.

   - Где? - и наместник преобразился в третий раз.

   Теперь это был подросток, собравшийся перед большой дракой. Кем бы ни был его противник, у него уже начались неприятности, даже если он еще не в курсе об этом. А уроки, конечно же, подождут.

   "Ты смотри, звезда моя, ведь взрослый же мужик, от которого зависит чертова прорва народу - и вот, пожалуйста... Интересно, он хоть понимает, что застанет в Питере, когда вернется?"

   - Сальферские острова, - у мальчика от волнения и недосыпа садился и дребезжал голос. - Его хорошо потрепало штормом, и их заметили и сообщили. Гнери сказал, что ты здесь, и я ждал.

   - Корабль? - спросил Димитри, не повернув головы.

   - Отплыл с ночным отливом, нить висит, - мальчик подпрыгивал в нетерпении.

   - Полина Юрьевна, - Димитри вдруг стремительно обернулся к женщине. - Мы с вами задержимся тут еще дней на семь-восемь. Надеюсь, вы не возражаете. Я дам вам провожатого, ходите, смотрите, развлекайтесь.

   Кивнул и, не дожидаясь ответа, пошел за подпрыгивающим от нетерпения парнем. Полина смотрела ему вслед, подняв бровь в ироничном недоумении: "Звезда моя, наша сказка развивается по всем законам жанра, тебе не кажется?"

   Она простояла в коридоре, как и должно было быть по законам любого сказочного мира, не более минуты. К ней подошел какой-то человек, представился "человеком князя", показал ей ее комнату, рассказал, как позвонить в звонок, если будет что-то нужно, и пожелал добрых снов.

   Полина едва не упала носом в подушку сразу, но все же нашла в себе силы разобрать постель, умыться в знакомом с детства чугунном, кажется, рукомойнике "с вымечком" и только потом повалилась на постель и выключилась. Ей снились бабочки, которых наместник делал из воздуха легким щелчком пальцев и отправлял к ней. Но в этом сне она продолжала ждать от него стрелы.

   Сидя на земле чужого мира, Полина глядела в чужое море. Между водой и небом крутился калейдоскоп парусов, мелькали рыбы и сверкали крылья. Земля была теплой настолько, что никаких дополнительных сидений не требовалось, она не отбирала тепло тела, а слегка поддерживала его. Рядом с ней, на этой же земле, положив голову на ее бедро, спала девочка, не бывшая человеком. Говорящий волчонок, числящий за отца или бога Полининого убийцу, который уже отобрал все, что наполняло ее жизнь, и, видимо, намерен был продолжить пополнять список ее потерь, как только у него дойдут руки. Счастливый говорящий волчонок, заботой которого было в эту неделю следить за Полиной.