Куратор для попаданки

— Спасибо. Можешь идти, — кивнул Мэтт.

— А как же… — возразила девушка, но сникла под взглядом начальника.

— Мне, пожалуй, тоже пора, — я перехватила сумку поудобнее и двинулась к выходу.

Рид ухватил меня за локоть:

— Подожди, мы не закончили.

Оскорбленная Сара, громко фыркнув, вышла, и я обернулась к куратору:

— Почему она узнала о твоем возвращении раньше меня? Ты же понимаешь, что я с ума сходила все эти часы?

Я знала, что веду себя глупо, но не могла остановиться.

— Сара застала меня в лаборатории. До занятий оставалось всего полчаса, и я попросил ее помочь с бумагами. Тебе незачем ревновать к ней.

— Я вовсе не ревную! — солгала я.

— Конечно-конечно, — усмехнулся Рид. — Думаешь, мне нравится, что вокруг тебя постоянно крутится Оливер Уилсон? А ведь у него куда больше прав быть рядом с тобой.

— Он всего лишь мой друг.

— А Сара — моя помощница, — отрезал Мэтт и, прищурившись, добавил: — А твой мир? У тебя есть кто-то на Земле?

— Нет, — я покачала головой. — Я бы не поступала так, будь у меня парень дома.

— Но ты все равно должна будешь вернуться, — горько выдохнул Рид.

Я до крови прикусила губу.

— Да…

— Ты бы могла остаться в Ниэле? — Мэтт стремительно сократил расстояние между нами. — Жить здесь… со мной?

Меня охватило смятение, я замолчала, не находя ответа. Не пожалею ли я, если останусь? Я смогу обмениваться письмами с родными, но достаточно ли этого? Они ведь даже никогда не узнают правды!

Едва не ожегшись о взгляд Рида, я покачала головой:

— Я… Я не знаю.

В глазах Мэтта сверкнуло отчаяние.

— Да, ты права. Я не должен был задавать этот вопрос, — он отпустил мою ладонь и уже совсем другим тоном произнес: — После занятий встретимся у Дженни? У меня есть новости.

Не дожидаясь меня, Рид первым покинул аудиторию. Когда я вышла, его уже и след простыл. Привалившись к стене, я всхлипнула. Я окончательно запуталась.

Несмотря на то, что я и сама думала об этом, вопрос Рида застал меня врасплох. Мысль о том, что мне все равно придется выбирать, причиняла боль.

Бен сочувственно посмотрел на меня.

— Считаешь, мне надо остаться? — не выдержала я.

Хорек развел лапками:

— Это только тебе решать, Яна.

Я горько усмехнулась. Кажется, мне предстоит самое трудное решение в жизни. Сделав несколько глубоких вдохов, я успокоила стучащее где-то в горле сердце и смахнула слезинку со щеки. Лишь отправившись на следующее занятие, я сообразила, что так ничего и не рассказала Риду о вчерашнем нюкьере.

— Как прошел день? — спросила Дженни, когда я переступила порог ее кабинета.

Я пожала плечами, подбирая слова. Еще дважды я чувствовала присутствие нюкьеров. К счастью, они не нападали, лишь… наблюдали. Словно дикий зверь, стерегущий добычу. В таких условиях сосредоточиться на занятиях было невозможно. С последней медитации я и вовсе сбежала, попросив Оливера передать преподавателю, что мне нехорошо. Глупо прилежно учиться, когда мир катится в бездну.

— Нюкьеров становится больше, — ответила я, усаживаясь в кресло.

— Я насчитал семерых, — мрачно добавил Бен.

Мельком я отметила, что Дженни выглядит непривычно бледной. Казалось, даже ее рыжие волосы несколько поблекли.

— Чтоб этого Роффла стихия поглотила! И он отказывается отменять бал в честь праздника?! Не представляю, как нам уберечь гостей…

Хороший вопрос.

Покачав головой, Дженни взялась делать чай. Насыпав заварку в чашки, она вопросительно посмотрела на меня:

— Создашь кипяток? Не хочу беспокоить секретаря.

Я неуверенно кивнула. Мы уже проходили подобную магию, но практики мне недоставало. Склонившись над кружками, я зажмурилась и мысленно нарисовала подходящую руну. Следом вызвала стихию, надеясь, что Быстрая не станет упрямиться. Секунду ничего не происходило, а потом с пальцев потекла горячая вода прямиком в кружки. Удивительно, меня она не обжигала!

— Отлично! — похвалила меня Дженни.

Я выдохнула, сама не веря, что у меня получилось. Раньше я использовала магию только на занятиях и впервые вызвала ее для себя. Так легко войти во вкус!

— Где-то здесь у меня завалялось барриница…

Порывшись в ящике, магичка вытащила бархатный мешочек. Когда она бросила пару длинных высушенных листьев в кипяток, в воздухе появился сладковатый запах, напоминающий ваниль.

Дженни вдруг побледнела и, прижав ладонь ко рту, бросилась к противоположной стене, где обнаружилась еще одна дверь. Зашумела вода, и мы с Беном переглянулись.

Магичка вышла из уборной через десяток минут, еще более бледная.

— Прости, мне снова стало плохо. Надо, наверное, обратиться в лазарет, желудок шалит…

— Снова? — зацепилась я за ее слова.

Магичка плюхнулась в кресло и с отвращением отставила чашку в сторону:

— Обычно меня тошнит утром… Я и забыла, какой у баринницы отвратительный запах — удушающе приторный.

Я принюхалась: ничего отвратительного я не чувствовала, наоборот, аромат был тонким и нежным.

Катя тоже любила чай с ванилью. Впрочем, она добавляла ее всюду: и в какао, и в кофе! Ее любовь к ванили, конечно, уступала страсти к меду, но все же ее было дома с избытком.