Курьер «Сатурна». «Монастырь» – «Курьеры» – «Березино»

Таким образом, под контролем советской контрразведки оказались сразу две радиостанции противника. После установления связи с немецким разведцентром на Лубянке активно приступили к «выполнению» его директив. Так, в ответ на задание предоставить сведения о порядке оформления паспортов в г. Москве, в начале января 1943 года было послано сообщение следующего содержания: «Контрольные листки имеют серии и номера ЧД 267044, ЧЖ 163048, ЧК 148087. Контрольные листки прикрепляются к последней странице — обложке паспорта. Выдаются во всех отделениях горогда Москвы. Подписывают листки — в 50-м отделении Черкасов и Кадимиров, в 46-м — Гужов и Бортуев, в 9-м — Никонов и Кунаков. Фамилии подписывающихся часто меняются. Печать обыкновенная, любого отделения милиции г. Москвы».

Эти данные были подготовлены II Управлением НКВД совместно с начальником Главного управления милиции. Они содержали правдоподобную информацию, за исключением фамилий подписывающих. Фамилии были искажены таким образом, что сохранены лишь три первых и последняя буквы подлинных фамилий начальников отделений милиции Москвы. Понятно, что по прибытии немецких агентов и постановке их на учет сотрудникам советской контрразведки было нетрудно их выслеживать. Немецкая агентура, направлявшаяся в Москву, в основном проходила подготовку в Катынской и Борисовской разведшколах Абвера. Как правило, это были проверенные и испытанные «в деле» агенты, которые имели на своем счету не одну вылазку за линию фронта. Но в столице их уже ждали. Прибывавших со шпионскими заданиями курьеров немецкой разведки сотрудники IV Управления брали под «тщательное, но осторожное наружное наблюдение».

Так же в немецкий разведцентр стала передаваться военная дезинформация, подготовленная Генштабом Красной Армии.

В Абвере были удовлетворены информацией, получаемой от «агентов», и регулярно посылали следующие партии своих агентов с деньгами, питанием для рации и другим шпионским снаряжением. Чтобы не вызвать подозрения, «агенты» периодически сообщали немецкой разведке о смене своих конспиративных квартир, а вновь прибывшие попадали в чекистские засады. 12 января 1943 г. за «верную службу рейху» немцы наградили Зобача и Шалаева крестами 2-го класса «За военные заслуги с мечами». Речь идет о немецком ордене «Крест за военные заслуги с мечами» (Kriegsverdienstkreuz) — которым награжда-лись за отличия при боевом соприкосновении с противником, без мечей — не связанные с непосредственным соприкосновением с врагом.

20 января 1943 г. прибыли очередные связники — Иван Еркин и Виктор Ильин, которые привезли Зобачу 100 тыс. руб., документы и блоки питания для рации. Связники были взяты чекистами под непрерывное наблюдение.

Еркин, Иван Григорьевич (1900-?) — агент германской разведки; задержан в ходе операции «Курьеры». Участник Белого движения. В 1939 г. за а/с агитацию осужден спецколлегией Мособлсуда к 8 годам ИТЛ, но в результате пересмотра дела освобожден тем же судом. Старшина минометного батальона 791-го стрелкового полка 135-й стрелковой дивизии. Попал в плен в июле 1942 г. и в сентябре того же года завербован немецкой разведкой. Прошел спецподготовку в Катынской разведшколе.

Ильин, Виктор Алексеевич (1914-?) — сотрудник германской разведки; задержан в ходе операции «Курьеры». Уроженец Москвы. В Красную Армию вступил добровольно, сержант 40-го радиобатальона. Сдался в плен на Калининском фронте в апреле 1942 г. В июле того же года завербован германской разведкой. Обучение проходил в Катынской и Витебской разведшколах.

В «Абверкоманде-103» проявляли повышенный интерес ко всему, что имело отношение к Красной Армии: от введения новых погон до передислокации воинских частей. Они требовали сообщать о перевозках в район Сталинграда, появлении новых авиационных частей в Москве, обо всех транспортах, проходящих через Московскую окружную железную дорогу или отходящих из Москвы в южном или западном направлении.

В процессе дальнейшей работы Зобач сообщил немцам, что ему удалось достать в Москве явочную квартиру. В подготовленную квартиру был вселен негласный оперативный работник НКВД. 1 марта на эту квартиру явился агент германской разведки, доставивший для Зобача 200000 рублей, запасные батареи для радиостанции и продовольствие. Прибывшим агентом оказался Сорокин Владимир Зиновьевич, получивший от немцев задание узнать расположение лагерей немецких военнопленных (Моршанский лагерь военнопленных Тамбовской области), был арестован.

В целях выяснения намерений германской разведки в отношении военнопленных немцев и оттяжки возвращения Сорокина в г. Смоленск было сообщено немцам, что Сорокин якобы имеет возможность устроиться в качестве сотрудника охраны тамбовского лагеря для военнопленных немцев.