Курьер: Темная Ночь Души

Словно яркая вспышка на мгновение осветила мир. Давление в ушах достигло предела. Алена стремительно неслась к пешеходной лестнице на мост. Ваньку она больше видеть не могла, его скрыла арка моста.

Внезапно все кончилось. Время вернулось к своему нормальному течению, писк в ушах исчез. В считанные секунды Алена взлетела на мост, но он был абсолютно пуст. Ни Ваньки, ни Светляка. Алена нагнулась вниз, заметив на песке небольшой предмет. Спичечный коробок. Она приоткрыла его и на ладонь ее безвольно выпал жук.

— Ваня! — истошно закричала Алена.

Порыв ветра бросил к ее ногам бейсболку брата, а эхо унесло крик вглубь мертвого города.

Глава 2 Город сорок два

«…И когда настал час шестой, тьма наступила по всей земле до часа девятого, так как не стало солнца. И в девятом часу возопил Иисус громким голосом: Элои, Элои! Лама савахфани? Что в переводе значит: Боже Мой, Боже Мой! Зачем оставил Ты Меня?»

Евангелие от Марка, 15, 33–34.

В убежище царил мрак. Серые холодные стены тускло освещались редкими лампами. Здесь, под землей, было существенно прохладнее, чем наверху. Попадая сюда, Алена каждый раз вспоминала, как в детстве в деревне бабушка экономила электричество, чтобы лишний раз не платить по счетчикам, поэтому выходя из комнаты свет нужно было гасить, да и вообще лишний раз не зажигать.

Электростанции давно не работали, электричество добывали с помощью огромных солнечных батарей на поверхности. Но их все равно с трудом хватало на поддержание жизнеобеспечения огромного подземного города. Основные мощности уходили на насосы, качающие воду из недр земли. Вода уходила все глубже, и люди, словно черви, все дальше и дальше зарывались в землю. Сверху убежище постепенно засыпал песок. Через сколько лет человеческий вид забудет о том, что когда-то он жил на поверхности и считал себя королем этого мира? Впрочем, чтобы что-то забыть через несколько лет, до этого момента надо бы дожить, а вот с этим была проблема.

Алена лежала на жестких нарах в полутемной комнате и бездумно смотрела в потолок с облупившейся краской. Пространство было заполнено безмолвным ничем. Пустота снаружи отражала пустоту внутри Алены, в совокупности порождая вакуум. Почему-то вспомнилась идиотская детская считалочка про то, как А и Б сидели на трубе, и кто-то там упал. В конце был вопрос — что осталось на трубе? Ничего не осталось. Пустота.

С потолка еле светила тусклая лампа, с трудом разгоняя мрак. Почему мир так устроен, что маленькая лампочка вечно борется против такого огромного пространства тьмы? И хочешь не хочешь — когда-нибудь она перегорит, и никогда не знаешь, когда это случится.

В дверь постучали. Алена не ответила. Скрипнув ржавыми петлями, дверь немного приоткрылась.

— Я думал, ты спишь, — услышала она знакомый голос.

— Тогда зачем пришел? — не глядя на вошедшего ответила Алена.

— Хотел поговорить с тобой. Узнать, как дела.

— А то не знаешь как мои дела?

В ответ послышался тяжелый вздох. Алену хорошо знали во всех ближайших убежищах. Люди редко выходили на поверхность, ничего нового внизу обычно не происходило, поэтому курьеры были основными источниками информации, особенно когда ломался радиопередатчик. Новости внутри разносились мгновенно, поэтому, как только Алена переступила порог бункера, весть о ее пропавшем брате моментально облетела весь подземный город.

Город сорок два образовался стихийно. Когда песок стал засыпать улицы Москвы, а люди превращаться в кровожадных зверей, остатки выживших покинули свои дома. Теперь элитные высотки, древние хрущевки и старинные усадьбы были заселены другими жителями, жадными до плоти соседей. Люди баррикадировались, создавали завалы, укрепляли стены и двери, но зверей это не останавливало. С приходом ночи они выбирались из своих берлог и начинался хоровод смерти, наполнявший город предсмертными криками. Но и день не приносил облегчений — Звери передвигались по подвалам, веткам метро, канализациям, прогрызая ходы в жилые пространства в поисках пищи. И люди переселились в подземные бомбоубежища. За их толстыми бронированными дверьми на глубине десятков метров они могли чувствовать себя в безопасности. Ночь отсиживались, днем выходили на поиски еды и воды, но вскоре искать стало негде. Те дома, что не были заняты зверьми, были обысканы и выгреблены подчистую, но в большинстве зданий кишмя кишели Звери, словно паразиты, занявшие тело города.

Только отряды охотников могли позволить себе зайти в небольшое темное пространство, и то по острой необходимости — никто не хотел стать жертвой острых зубов и когтей.

А потом появились Светляки и постепенно люди практически перестали выходить на поверхность. Замерли, как испуганные мыши в норах, безропотно ждущие, когда пробьет час их смерти.