Куриный бульон для души. Выход есть! 101 история о том, как преодолеть любые трудности

Тот несчастный случай изменил меня полностью и навсегда. Я стала видеть красоту новыми глазами. Не потому, что у меня улучшилось зрение после пожара, а потому, что мои внутренние, духовные глаза прозрели и стали смотреть вглубь. Теперь, спустя больше 30 лет, я стала милосердной взрослой. Кто бы мог подумать, что такой тяжелый опыт сможет меня освободить!

Топе Сонгонуга

Глава 2 От разбитого сердца к исцелению

Замок из песка

Иногда нужно отпустить, чтобы понять, что держаться было ни к чему.

Автор неизвестен

Тем летом, когда мне исполнилось 12, все указывало на то, что это будет худший период в моей юной жизни. Однако, благодаря чудесам природы и мудрости моей дорогой тетушки, это время придало мне сил на всю жизнь.

Начиналось все более чем грустно. Мои родители решили развестись после 15 лет брака. Дом моего детства собрались продать, с отцом я теперь виделась только по выходным, а в довесок мне предстоял переход в новую школу. Но больше всего меня волновало то, что мы нарушим семейную традицию и не поедем в июне на отдых в горы. Вместо того чтобы проводить лето в прохладном лесу с пышной зеленью, следующие десять недель мне придется жить с престарелой тетушкой в тихом городке на морском побережье. Общаться мне там можно будет разве что с чайками.

Короче говоря, ехать я не хотела. Мне никогда не нравились колкий песок и соленое море, и хотя тетю я любила, мы не виделись уже девять лет. Я почти не помнила ее и искренне сомневалась, что она составит мне веселую компанию. Но выбора не было. Родители расстались не только друг с другом, но и с нашим домом. Жить пока было негде.

Поэтому, несмотря на мои протесты и дурное предчувствие, я оказалась в поезде, направляющемся на юг. Рядом со мной лежали две холщовые сумки с моей летней одеждой, книжками и дневником, который я завела, как только узнала о надвигающемся разводе родителей. Еще я везла с собой сердце, переполненное обидами, горечью и чувством утраты настолько, что мне было трудно дышать.

Когда поезд подъехал к станции, я вышла из вагона последней. Проводник словно почувствовал мое отчаяние – он похлопал меня по плечу, будто пытаясь уверить, что все как-нибудь само собой наладится. Но я-то знала, что моя жизнь уже никогда не будет прежней.

На платформе меня ждала тетя Оливия – старшая сестра моей бабушки. Как и проводник, она улыбнулась мне и похлопала по плечу. Видимо, я выглядела очень уж несчастной.

Последний раз я видела тетю Оливию, когда мне было три года, и, конечно, совсем ее не помнила. Поэтому, забыв на время о своих переживаниях, я осторожно начала ее рассматривать. Она выглядела словно маленькая девочка, одетая в вещи своей матери. Мне вспомнился старый журнал мод из моего детства. Темой номера было «Сочетая несочетаемое». Даже случайный прохожий сказал бы сейчас, что, стоя на той платформе, тетя Оливия совсем не сочеталась с тем, что ее окружало.

Я подумала: бедная тетя Оливия. Она в этой ситуации такая же жертва, как и я. Ее планы на лето вряд ли включали в себя долгое совместное проживание вместе с малознакомым подростком. Поэтому ради нее я попыталась выдавить улыбку.

Я тащила свои холщовые сумки к стоянке такси вслед за Оливией, шедшей с удивительной легкостью и скоростью для женщины в годах. К счастью, очередь оказалась недлинной, и уже через несколько минут мы с тетей уселись в старомодное такси с шашечками, которое направилось на восток, в сторону побережья. Прижавшись лицом к оконному стеклу, я следила, как высокие городские здания, машины и люди потихоньку исчезают.

Через полчаса я почувствовала дуновение соленого воздуха и увидела ряд ветхих бунгало с вывесками вроде «Наживка и оснастка», «Чаудер»[9] и «Лодочные принадлежности».

В трех кварталах от океана тетя Оливия велела водителю остановиться перед маленьким розовым коттеджем. Волоча свои сумки к входной двери по выложенной ракушками дорожке, я подумала, что дом похож на карету Золушки, сотворенную из тыквы. И в этой карете-тыкве мне предстояло поселиться на ближайшие десять недель.

Но обустроиться у тети Оливии оказалось намного проще, чем я ожидала. К ее чести, она уважала мое личное пространство и чувствовала мою потребность побыть одной. Тетя не пыталась отвлечь меня бесполезными занятиями или завязать бессмысленный разговор. Она жила очень просто – именно то, что мне тогда было нужно. В этом маленьком доме спальное место для меня отыскалось только на открытом чердаке. Каждую ночь я забиралась по лесенке в свою спальню под звездами и чувствовала себя Хайди[10]. Но, в отличие от моей любимой книжной героини, мне открывался вид не на привычные горы, а на океан.