Курок

– Он пришел посмотреть выступление моей балетной труппы, – продолжает она. – Твой отец часто у нас бывал, и я видела, как он наблюдает за мной из зала. Все остальные девочки мне завидовали, потому что я стала получать цветы и подарки, которых никогда раньше не получала. Он называл меня своей маленькой принцессой. Иногда я мечтала, что он заберет меня домой, сделает своей маленькой девочкой и будет заботиться обо мне. И мне больше не придется жить в том холодном театре, где почти нечего есть.

На мгновение мама отводит взгляд, ее улыбка меркнет. Я знаю, что она была совсем молодая, когда вышла замуж за отца. И слышу, как люди шепчутся, узнав, что у нее есть одиннадцатилетний сын.

– А однажды ночью за мной приехала большая черная машина. Мне сказали надеть свой самый красивый костюм, сделали макияж, прическу, и я покинула театр. Меня отвезли в его дом в пригороде Москвы. Он попросил, чтобы я для него станцевала. – Ее лицо опять озаряется. Снова наклонившись, она шепчет мне на ухо, словно рассказывает какой-то секрет: – И я станцевала. Я кружилась и делала прыжки на мраморном полу холла с огромными люстрами, будто очутившись в сказке. Он разрешил мне съесть торт и выпить шампанское.

Мать проводит одним пальцем по моему животу и накрывает его ладонью, отчего волоски на теле встают дыбом. Это приятно.

– Когда я уснула, – продолжает она, глядя на ласкающую меня руку, – то не могла вспомнить, как оказалась в кровати. В его кровати. – Затерявшись в воспоминаниях, мама смотрит в пространство. – Не уверена, в какой момент я проснулась. Может, задремала всего на несколько секунд, но, открыв глаза, я увидела, что он снимает с меня костюм… раздевает мое маленькое тело… срывает мои лосины и чешки.

Я замираю, слушая ее. С одной стороны, меня это удивляет, с другой – нет. Прежде я этой истории не слышал. Однако мой отец известен своими кошмарными поступками.

– Испугавшись, я начала плакать и кричать, пока он покрывал меня поцелуями и сильно кусал. А когда твой отец стянул мои трусики и резко вошел в меня, я… – Мать тяжело дышала, до сих пор находясь во власти воспоминаний. – Мне понравилось, Дэймон. Мне это понравилось.

Знаю, о чем она говорит. Что он с ней делал. Я уже видел это раньше.

Но ей тогда было тринадцать. В ее городской балетной студии учатся тринадцатилетние девочки. Я не могу представить, чтобы кто-то из них…

– Мне нравилось, что он взял меня силой. Теперь я стала большой девочкой. Он был гораздо грубее некоторых мужчин, которые трахали других танцовщиц, когда я подглядывала за ними в театре. Так делают настоящие мужчины. Они подчиняют. Они сильные и берут свое, Дэймон.

Мать смотрит на меня, и тут я понимаю, что ее пальцы скользят по моим пижамным штанам.