Куропаткин. Судьба оболганного генерала

Сменивший заболевшего Чурина на 6-й армии генерал Горбатовский вообще был легендой: во время Русско-турецкой войны, командуя ротой, отличился под Плевной; командиром бригады участвовал в обороне Порт-Артура, награжден орденом Святого Георгия IV степени «в воздаяние личного мужества и храбрости, оказанных в делах против японцев, в период бомбардировок и осады Порт-Артура».

Во главе армейского корпуса Юго-Западного фронта воевал в Галиции, 13 августа 1914 года вступил в бой с частями 4-й австро-венгерской армии и, несмотря на численный перевес противника, в ходе Томашевского сражения удержал занимаемые позиции. 18 августа 1914 года в бою у Комарова корпус Горбатовского, охваченный с трех сторон неприятелем, отбросил его на исходные позиции и стабилизировал ситуацию. После успешного участия корпуса в Лодзинской операции 12 декабря 1914 года произведен в генералы от инфантерии. Командуя 13-й армией Северо-Западного фронта в ходе Грубешовского сражения в июле 1915 года, удержал фронт против превосходящих сил Бугской германской и 1-й австро-венгерской армий, умело организовал оборону в Люблин-Холмском сражении.

Участник Русско-турецкой и Балканской войн командующий 12-й армией генерал Радко-Дмитриев служил попеременно в родных болгарских и дружественных российских вооруженных силах. Состоял болгарским посланником в Санкт-Петербурге. После вступления Болгарии в войну на стороне Германии принял русское подданство и назначен командиром армейского корпуса, во главе которого принял участие в Галицийской битве.

Нарочская катастрофа

В феврале 1916 года, вскоре после начала Верденской операции на германофранцузском фронте, руководитель военной миссии Франции в России генерал По направил начальнику штаба Ставки Верховного главнокомандующего генералу М.А. Алексееву депешу, в которой излагались взгляды союзников на дальнейшее ведение войны в ближайшей перспективе.

Французские военные обоснованно оценивали наступление немецких войск под Верденом как начало решительных действий противника и настойчиво просили, чтобы русское командование, в свою очередь, активными действиями на Восточном фронте сковало силы противника и лишило его возможности маневра резервами, прежде всего переброски войск и вооружения под Верден.

В Ставку русского командования обращается генерал Жоффр:

«Я прошу наших союзников принять меры, необходимые, чтобы:

а) произвести на противника сильное давление с целью не дать ему возможности увести с фронта какие-либо части и лишить его свободы маневрирования;

б) сообщать нам безотлагательно исчезновение с фронта всякой войсковой части, если бы это было установлено.

В преддверии развития, в настоящее время вероятного, германских операций на нашем фронте и на основании постановления совещания в Шантильи, я прошу, чтобы русская армия безотлагательно приступила к подготовке наступления, предусмотренного этим совещанием.

Передавая генералу Алексееву настоящую мою просьбу…, я отнюдь не желаю побуждать русскую армию к немедленному предпринятою общей атаки, если она недостаточно к ней подготовлена.

Однако, именно ввиду того, что сосредоточение этих средств и этих сил, а также подготовительные к производству атаки мероприятия требуют неизбежно много времени, безусловно, необходимо начать эту подготовку в самый кратчайший срок, с тем чтобы не дать противнику возможности исчерпать свободные силы французской армии».

Дабы убедить впечатлительного царя в необходимости скорейшей военной помощи терпящим катастрофу союзникам, через посла Франции в России Мориса Палеолога императору Николаю передают душераздирающий документальный фильм о боях под Верденом.

Ход в политике и высшей дипломатии нетрадиционный, но, как ни странно, сработало.