Курортная прелюдия к браку

Если бы будущее Джегера не висело на волоске, он, возможно, получил бы удовольствие, наблюдая за тем, как смело эта хрупкая женщина противостоит всемогущему Малкольму Макниллу. Вместо этого Джегер чувствовал себя так, словно получил удар под дых.

Какая ирония судьбы! Он всю свою жизнь говорил себе, что не уподобится презренному Лайаму Макниллу, но, очевидно, тоже станет отцом незаконнорожденного ребенка.

Его грудь пронзила боль. Причина ее была не только в том, что он потерял возможность создать полноценную семью с Делией и их ребенком. Гораздо больнее ему было оттого, что он не смог завоевать сердце Делии.

Единственной женщины, которую он когда‑либо любил.

Глава 13

Делия предположила, что у нее, наверное, разыгрались гормоны из‑за беременности. Противоречить кому‑либо было не в ее духе. Особенно в такой важный вечер для Джегера. Но неужели Малкольм Макнилл считает себя вправе манипулировать своим новообретенным внуком только потому, что он хочет видеть всех своих наследников женатыми?

В напряженной тишине, которая последовала за ее словами, она ощущала каждой клеточкой своего тела присутствие Джегера. Несомненно, она его расстроила, и глубоко сожалела об этом. Но ему не следовало ничему удивляться, поскольку она с самого начала дала ему понять, что выйдет замуж только по взаимной любви. Он должен был это понимать как никто другой. Джегер утешал ее, когда она страдала из‑за предательства Брэндона. Он был знаком с ее суровым отцом и видел, как она нуждается в любви.

Тиканье антикварных часов отзывалось эхом в ее голове, пока все вокруг нее пытались сообразить, что сказать дальше. Она их понимала, потому что сама пребывала в состоянии неловкости с того момента, когда глава семейства обратил на нее свое внимание.

— Я вижу, что расстроил тебя, дорогая. Прости меня за это. — Поставив на столик стакан, Малкольм взял свою трость. — Я стар, и мое здоровье ухудшается. Именно поэтому я так требователен к своим внукам. Но это не может послужить оправданием для моих плохих манер.

Подойдя к ней, он сжал ее руку. В его глазах читалось искреннее сожаление, и она почувствовала угрызения совести. Ей не следовало открыто выражать свои эмоции.

— Наверное, нам лучше уйти, — произнес Джегер, и по его тону Делия поняла, что он тоже расстроен.

Внезапно она почувствовала слабость. Перед глазами у нее все поплыло, ноги стали ватными.

До сих пор с ней такого не случалось. Должно быть, ее гормоны разыгрались из‑за стресса.

— Мне нужно сесть, — сказала она.

Ей вдруг стало наплевать на то, какое впечатление она произведет на Макниллов. Она все равно не сможет стать своей среди этих людей.

Макниллы тут же расступились, и Джегер повел ее к дивану у барной стойки. К ней тут же подошла жена Иена и взяла ее за руку:

— Ты голодна? Может, тебе станет лучше, если ты поешь?

— Я принесу, — сказала Мареса.

Все начали суетиться вокруг Делии, и она закрыла глаза.

— Наверное, знакомство со всеми нами сразу вызвало стресс, — донесся до нее голос Софии.

— Все в порядке, дедушка. — Кажется, это был голос Кэмерона. — Когда я расстроен, я стараюсь разрядить атмосферу. Мне это помогает. Если высказать все, что думаешь, сразу становится легче. Она не будет на тебя обижаться.

— Делия, может, мне вызвать такси? — прошептал ей на ухо Джегер. — В отеле тебе будет комфортнее.

— Я в порядке. — Делия открыла глаза, и ее взор быстро прояснился. — Мы не можем уйти после того, как я подняла здесь суматоху.

— Твои щеки снова порозовели, — сказала стоящая рядом с ней Лидия, и Делия осознала, что крепко держит ее за руку.

— Прости. — Отпустив ее руку, Делия выпрямилась. — Я чувствую себя лучше.

— Мареса принесет тебе поесть. — Лидия понизила голос, чтобы ее могла слышать только Делия. — Какими бы ни были ваши дальнейшие планы, я очень за вас рада. Ребенок — это большое счастье.

Зеленые глаза Лидии смотрели на нее с искренностью, но Делии показалось, что в них промелькнула тень грусти. Возможно, она хотела забеременеть, но пока ей это не удавалось.

— Спасибо тебе. Я тоже так считаю, — ответила Делия и вдруг осознала, что это правда. Что с каждым днем она все сильнее привязывается к ребенку, которого носит под сердцем. Сначала новость о беременности была для нее потрясением, но сейчас ребенок стал ее главным приоритетом. Почти так же важно для нее было завоевать любовь Джегера. Мысль о том, что они могут расстаться, причиняла ей боль. С другой стороны, вступить в брак без любви было бы еще хуже. Она и так слишком долго без нее жила. Находиться рядом с ним и осознавать, что она не подходит такому человеку, как он, было мучительно. Усталость и головокружение по сравнению с этим были пустячным делом.

Мареса принесла для Делии тарелку с едой. Вслед за ней в библиотеку вошли две девушки с подносами, на которых были разнообразные закуски. Остальные, похоже, проголодались не меньше, чем она. Или, может, они просто хотели с помощью еды снять напряжение предыдущего часа?