Курортная зона

Лариса с некоторой тоской во взоре оглядела превращенную в костюмерную залу для отдыха. Чучела вынесли. Вместо них громоздились вешалки с самым разным платьем, начиная от балетных пачек и заканчивая рясами доминиканских монахов. На бильярдном столе высилась гора разнообразных туфель. За раздвинутыми ширмами и в наспех сооруженных примерочных кабинках кто-то занимался примеркой и чертыхался или, наоборот, хохотал. На подоконниках в блестящих коробках лежали веера, фальшивые бриллиантовые колье, шляпы, чалмы, эннины, страусовые перья… Кружевные шали свешивались со спинок кресел как разноцветная паутина. Под ногами хрустел осыпавшийся с костюмов бисер и жемчуг. В воздухе пахло духами, пудрой и праздником.

— Я тут похожу, посмотрю. — Смирившись с тем, что от надевания маскарадного платья отвертеться не удастся, Лариса решила остановить свой выбор хотя бы на чем-нибудь не очень пестром и без китового уса, который скрипел от каждого движения громче, чем ржавые дверные петли.

— Давай-давай, — рассеянно отозвалась Вера. Она, стоя перед зеркалом, прикладывала к своей амбарообразной груди нечто фривольно-кисейное из разряда “наряд нимфы”. — Представляешь, мне не разрешили на маскарад надевать униформу! Мол, это не соответствует моему положению в свете, ха…

— Сочувствую.

После получаса кропотливых поисков и сомнений Лариса наконец объявила тоном, не терпящим возражений:

— Это.

“Это” было узким, у бедер слегка расширяющимся длинным платьем из файдешина, отчасти напоминающим наряд средневековой светской дамы. Поверх платья полагалось надеть накидку с прорезными рукавами, отделанными у краев мехом норки. Платье насыщенного терракотового цвета и накидка, оттенком напоминающая сливочный сыр, выглядели одновременно эффектно и благопристойно. Никаких декольте, нескромных вырезов и прочих эротических ухищрений.

— Неплохо, — оценила Вера. — Костюм леди Гиневры. К нему должны быть приложены диадема и вуаль. Поищи, наверняка где-нибудь в углу завалялись.

И скрылась в свободной кабинке с кучей пестрых тряпок.

Но Лариса не стала искать диадему. Она решила, что к этому костюму подойдет подарок князя Жупаева, исключая серьги. Он увидит и расцветет от самодовольства, как расцветают от самодовольства все мужчины, заметив, что женщины носят подаренные ими побрякушки.

— Как считаешь, Лариска, вот это мне подойдет? Вера вышла из кабинки. На ней был цыганский наряд, пестрый и яркий, как лоток с пасхальными яйцами.

— Эй, ромалы, лаве нэ-нэ! — певуче протянула Вера и затрясла монистами.

Лариса усмехнулась, но подумала, что такое обличье Вере здорово подходит, несмотря на отсутствие кудрей смоляного цвета и смуглого блеска щек. Вера была прирожденной актрисой и сейчас выглядела как солистка хора “Черный жемчуг”.

— Здорово, — искренне сказала Лариса. — Ты настоящая цыганская баронесса.

— Мне б еще барона, хоть цыганского, найти по размерчику, — поправляя юбки, ответила Вера.

— А фон Вымпель на что?

— Действительно. Ладно, забираем эти тряпки и отчаливаем. Времени до бала — всего ничего. Поможешь мне с макияжем, а? Я как начинаю ресницы красить, так тушь почему-то оказывается везде — на щеках, на подбородке, на ушах даже! Но не там, где ей положено быть.

— Это не проблема, — улыбнулась Лариса. Аккуратно запаковала в целлофан свой маскарадный наряд и огляделась. — Интересно, для чего здесь такая прорва дамских платьев? Насколько я помню, дам-с в зоне по пальцам пересчитать можно.

— Наивная ты, Лариска, — укоризненно покачала головой Вера. — Будут приглашенные. Специально для бала. И украшения общества наших кавалеров-морферов.

— Эскорт-девицы, что ли? Фу…

— Извращенное у тебя мышление, Бесприданницева. Будут родственницы персонала и морферов-полукровок. Будут подруги родственниц. И подруги подруг. Словом, цветник. Розарий. И нам надо смываться отсюда, пока этот “розарий” не явился костюмы примерять и визжать-хихикать.

— А я думала, все пройдет тихо…

— Бал-маскарад — тихо? Так он может пройти только на кладбище.

— Да и то если кладбище обычное, а не созданное фантазиями месье Кинга, — тут же нашлась Лариса.

— О, вот теперь мне нравится ход твоих мыслей. Allons[38].

Бал, как узнала Лариса от Веры, традиционно проходил на втором этаже Дворца. Для танцев Залу-с-клавикордами объединяли с “Мужским клубом”, убрав перегородки и раздвижные двери. Естественно, все лишнее вынесли вниз на террасу, чтобы танцующие пары случайно не натолкнулись на какое-нибудь особо ценное чучело или не опрокинули плевательницу. Вместо одного фортепияно подиум занимал инструментальный квинтет, которому предстояло играть ночь напролет вальсы, польки, полонезы, котильоны и контрдансы. Перевитые лентами букеты оранжерейных роз, гвоздик и гербер украшали стены и наполняли залу тревожным, будоражащим воображение ароматом.

Лариса не успела получить свою бальную книжку, как к ней уже подскочили трое кавалеров — записаться на вальс и котильон. Но князь Жупаев превзошел всех, истребовав себе право на первый танец.