Курс лекций по древней и средневековой философии

Стоик указывает далее, что раз нет ничего лучше мира и нет ничего лучше разума и мудрости, то мир как наилучшее должен обладать тем и другим; что не может быть так, чтобы часть мира - человек, будучи лишь один наделен разумом, превосходил целое. Но, возражает скептик, "здравый смысл" говорит, что в человеке есть и чувства и разум, а в Орионе или в Сириусе их нет. А кроме того, разум сам по себе не благо. Разум разуму рознь. Есть "добрый разум" и есть "злой разум". Разум может служить злу. Часто так и бывает. "Если бы боги, - говорит скептик у Цицерона, - хотели причинить людям вред, то лучшего способа, чем подарить им разум, они не могли бы найти. Ибо где еще скрываются семена таких пороков, как несправедливость, разнузданность, трусость, как не в разуме?" (III. XXVIII, 71). Поэтому наделять мир разумом не значит делать его лучше.

Если бог действительно сотворил мир и человека, то вина в том, что в мире есть зло, лежит на боге, а не на людях. Почему бы богу, говорит скептик, обращаясь к стоику, не дать людям такой рассудок, который исключал бы пороки и преступность? Что касается нравственности, то присущая людям совесть сама, баз божественного разума, способна взвешивать добродетели и пороки. На самом деле, мир не сотворен, а образован самой природой. Критика скептиком стоика может быть подытожена такими словами: "...всем... явлениям следует давать разумное объяснение. А так как вы этого не можете сделать, то и прибегаете к богу, точно к спасительному убежищу (III. X, 25).

Что и говорить! Довольно категорические суждения для скептика. Все же нельзя совершенно третировать и стоика. В его речи есть много интересных моментов. Взять хотя бы убеждение стоика в том, что мир познаваем! Цицеронов стоик говорит: "Мы способны и чувствами, и разумом воспринимать и познавать внешний мир" (II. LIX, 147). А замечание того же стоика о "второй природе", которую творят "наши руки"! Да и приписывание богу в качестве высшего его качества разумности не так плохо, как это представил скептик. В этом сказался рационализм древнезападной философии, не склонной даже в своих идеалистических формах третировать разум и выходить из самой себя, как это было в древнеиндийском сверхидеализме веданты, когда научное знание зачислялось в разряд незнания, противопоставляя ему сверхразумное познание запредельного мира атмана-брахмана. Конечно, следует различать знание и мудрость, но не противопоставлять их. Мудрость - тоже знание, особое знание, это знание добра и зла. Знание без мудрости опасно. Особенно в наши дни, когда знания все больше, а мудрости все меньше.

Мысль цицеронова стоика о том, что ничего НЕТ лучше разума и добродетели, а потому мир разумен и добродетелен, что ничего нет лучше мира, а потому мир есть бог, при всей своей логической сомнительности оптимистична. А довод, что "то, что лишено души и разума, не может породить из себя нечто одушевленное и владеющее разумом" (II. VII, 22), заслуживает внимания. В самом деле: может ли низшее породить высшее? Возникновение высшего от низшего - одна из многих тайн бытия. Стоики пытались снять эту проблему, приписывая миру в целом максимально благое бытие и невольно принижали части мира. Их формула, выраженная цицероновым стоиком и гласящая, что "в мир нет ничего, что бы не было частью единого" (II, XI, 30), универсума, - формула тоталитаризма, если под тоталитаризмом понимать абсолютизацию целого за счет его частей, отрицание у частей всякого суверенитета.

Высоко ценя философию как мудрость, как знание добра и зла, возвышая образ философа не как философоведа, а как мудреца, Цицерон утверждал, что "...никто из глупцов не может быть счастливым, ... нет мудреца, который был бы несчастен" (Цицерон, Марк Туллий. Опровержение эпикуреизма (1-я и 2-я книги Цицерона "О высшем благе и крайнем зле"). Казань, 1889. С. 32).

ЛЕКЦИЯ XIII-XIV

ТЕМА 16 ЛУКРЕЦИЙ

Тит Лукреций Кар - третий после Демокрита и Эпикура великий представитель античного, древнегреческоримского атомизма, атомистического материализма - вершины античной философии. Будучи третьим (не считая других, второстепенных атомистов), Лукреций неоригинален. Тем не менее, его труд - философская латиноязычная поэма "О природе вещей" - величайший документ материалистической философии всех времен и народов. Она состоит из 6 книг, в ней 7415 строк - дактилических гекзаметров (напомним, что в "Илиаде" 15 693 строк"),