Курс молодого бойца

– Какой болван придумал покрасить ворота?! – гневно рыкнул

майор.

– Командир части, товарищ майор! Перед проверкой! – бодро

доложил дежурный.

Колобков сунул платок в карман, напряжѐнно вглядываясь в

удаляющийся силуэт Бородина. Вроде бы расстояние было уже

239

приличным. То есть услышать его высказывание командир, скорее

всего, не мог. Но кто знает… Майор смущѐнно закашлялся:

– К-хе, к-хе… Свободен! – бросил он дежурному и засеменил,

догоняя проверяющего…

Как всякий клерк средней руки, майор Васильев любил

что-нибудь проверять. Ему крайне импонировало, когда перед ним

бздели. Разумеется, в переносном смысле. Он засел в кабинете

заместителя по воспитательной работе и потребовал документацию.

Обозрев кипы бумаг и папок, Семѐн Иванович оживлѐнно потѐр руки,

принимаясь за работу.

Колобков немного помялся на пороге и решился спросить:

– Я тут подумал… Вы с дороги… Может, чего-нибудь…

согревающего?

Грозный проверяющий неохотно оторвался от бумаг:

– И часто вы тут… согреваетесь?

– Вы не так поняли… Я имею в виду чайку там… перекусить?. –

заюлил Колобок.

Васильев посмотрел на часы, демонстрируя штабную культуру.

–По распорядку ужин через час.

– Есть через час ужин по распорядку! Разрешите идти?

– Идите!

Закрывая двери, Колобков подобострастно переспросил:

– Так я через часик загляну?

– Вы ещѐ здесь? – удивился майор.

Он вернулся ровно через шестьдесят минут.

– Разрешите, товарищ майор?

Проверяющий поднял на него немигающий взгляд.

– Что у вас?

– Так это… Ужин!

240

Майор Васильев начал подниматься.

– А-а… Сейчас иду.

Но Колобков предупредительно поднял руку.

– Товарищ майор, а никуда идти не надо… Так сказать, по щучьему

велению, по вашему хотению… Ужин сам к вам пришѐл!

Он вкатил в кабинет сервировочный столик. На его поверхности

живописно расположились тарелочки с разнообразными деликатесами.

А в центре – бутылка коньяка.

– Прошу! Чем богаты…

Проверяющий показал на бутылку:

– Что это?

– Это? Маслинки… рядом икорка… – засуетился Колобок, «включая

дурака».

Но фокус не прошѐл.

Майон Васильев желал насладиться служебным положением.

– Я спрашиваю, что за бутылка? – бесцветным голосом повторил

он вопрос.

В этом месте проверяемым полагалось бздеть. Зам по

воспитательной работе не стал нарушать традиции. Он покрылся

каплями некрупного пота и пролепетал:

– Ах, бутылка… Разве это бутылка? Так… бутылочка. Армянский…

Коллекционный…

Семѐн Иванович с наслаждением рыкнул:

– Убрать!

– Как прикажете, – угодливо изогнулся Колобок, убирая коньяк, –

как прикажете… Тут грибочки маринованные… Под коньячок хорошо…

Но можно и без коньячка… Лимончик. Я думал под коньячок… Но раз нет

коньячка… Уберѐм…

Его рука потянулась к тарелке с нарезанным лимоном.

Проверяющий немного поспешно сказал:

241

– Оставьте… лимон.

– Есть оставить!

Возникла небольшая пауза. Потом майор Васильев с некоторым

сомнением пробормотал, будто нехотя:

– Коллекционный, говоришь?

– Лимончик? – Колобок не удержался и снова «включил дурака».

– Коньяк! – «повѐлся» проверяющий, давая ему возможность

уговорить себя.

Бутылка мгновенно вернулась в центр столика.

– Самый что ни на есть! – ответил ушлый зам по воспитательной

работе. – Я подумал – рабочий день кончился. Военные тоже люди…

Хоть и военные… Так я наливаю?

Проверяющий талантливо изобразил сомнение и нехотя

согласился:

– Ладно… Давайте. Только по маленькой.

– А как же? Конечно, по маленькой. Не по большому же… –

«гениально» скаламбурил майор Колобков и задорно захихикал…

Глава 29

Свидание прапорщика Шматко проходило на высоком уровне. Он

прогулочным шагом вѐл домой Машу и увлечѐнно вдувал ей в уши

леденящую кровь историю:

– …В общим, вы представляете, три часа ночи… В ушах ещѐ звенят

выстрелы… А я сажусь решать эту контрольную… Понимаете?

Маша восхищѐнно шепнула:

– Понимаю… Простите меня!

242

– Да нет… Это вы меня простите, – великодушно ответил

героический прапорщик.

– Ничего! У нас тогда полгруппы залетело…

– В каком смысле? – на мгновение сбился Шматко, но тут же

догадался: – А! Вы в этом смысле!

Они поравнялись с киоском. Олег Николаевич извиняющимся

тоном попросил:

– Ой, Маш, вы меня извините… Мне сигареты надо купить! М-м…

Не для себя… солдаты попросили… Знали, что в город иду… денег дали!

– Хорошо. Вы покупайте. А я у подъезда подожду. – Она

направилась к дому.

Шматко склонился к окошку.

– «Бонд»! Три пачки! – Он выпрямился и посмотрел на Машу.

Девушка помахала ему рукой. Прапорщик, оглядевшись по

сторонам, тихо добавил:

– И… презервативов дайте пачку!

Не успел он получить сдачу, как из подъезда вывалил пьяный

мужик. Его ощутимо мотало. Но это не помешало ему обнаружить в

поле зрения девушку Машу.

– А кто это у нас тут скучае-ет?! – радостно завопил он…

– Я не скучаю, – сказала она.

Но мужик ничего слушать не пожелал.

– Пошли к нам на пятый! Хорошая компания! Парней много,

девчонок мало! Пошли!

– В другой раз, – интеллигентно отказалась Маша.