Курс молодого бойца

Колобок успокаивающе проворковал, поднимаясь с места:

— Так я и подумал… Ну что вы, Ирочка, я вовсе не хотел вас обидеть. Кхм… Действительно было бы глупо — роман с каким-то рядовым… Тем более когда вокруг столько более достойных кандидатур из офицерского состава…

На лице Ирины появилась ироничная усмешка:

— Уж не на себя ли вы намекаете, Виктор Романыч?

— Нет, ну почему сразу на себя… Хотя, да, и на себя тоже… Вы просто плохо меня знаете, Ирочка. Мы могли бы стать неплохой парой…

— Не смешите, Виктор Романыч. Вы же женаты.

Колобков тяжело вздохнул.

— Видите ли, Ира… тут такая сложная ситуация… Мы с женой очень разные люди. Уже год практически не разговариваем. Живём как кошка с собакой. Мне домой с работы возвращаться не хочется… в этот гадюшник! А так хотелось бы, чтоб тёплый семейный очаг… любящее сердце… — Он внезапно посмотрел ей прямо в глаза и сделал шаг, приблизившись на расстояние вытянутой руки…

И в этот момент на столе зазвонил телефон, обрывая проникновенную тираду. Колобок подошёл к аппарату.

— Майор Колобков! — казённым голосом сказал он и вдруг замер, постепенно меняя выражение лица на заискивающе-елейное. — Да, дорогая. Нет, всё в порядке, в восемь! Ну я же на службе, у нас проверка! — залепетал он. — Хорошо, зайду. Да, я помню, кефир и капуста. Куплю, да! Пока, целую. Нет, почему? Конечно, люблю. Нет, могу, но… Це-лу-ю те-бя… — Колобок покосился на Ирину и неловко прикрыл пунцовое от смущения лицо плечом. Видимо, на том конце провода ему высказали безапелляционное требование. Потому что он вдруг выдавил из себя: — Ну хорошо! ЦЕ-ЛУ-Ю ТЕ-БЯ, ЗАЙ-КА! Да!

Пока!

Майор швырнул трубку на аппарат. Ирина откровенно усмехнулась ему в лицо. Колобок, натянуто улыбаясь, пожал плечами:

— Мама…

— Я так и подумала, — ехидно кивнула Ирина, поднимаясь со стула. — Я вам ещё нужна, Виктор Романович?

— Нет, можете идти, — поспешно ответил он.

— Капусту не забудьте МАМЕ купить, товарищ майор, — процедила она и вышла.

Ремонт телефона закончился как раз перед обедом. Кузьма гордо отодвинул нависшего над ним Гунько и выпрямился:

— Слушай, Гуня, вилку воткни. Проверить надо.

Тот послушно воткнул вилку в телефонную розетку. Кузьма поднёс трубку к уху.

— О! Гудок есть!

Гунько радостно ткнул его в бок:

— Попробуй позвонить куда-нибудь!

— Куда?

— Ну не знаю… В милицию, например!

— Ага! А лучше в армию!

— А дай я своей позвоню! — неожиданно осенило Гунько.

Кузя посмотрел на телефон. И тут ему в голову пришла мысль, что он вполне может дозвониться до Вари. Вот так просто взять — и позвонить! И услышать любимый голос! Он решительно отодвинул Гунько.

— Ага, сейчас! Я чинил, я и звонить буду!. Как же там?! — Он неуверенно коснулся пальцем диска. — Код — 3-5-6…

Через четыре гудка трубку сняли. Сквозь шорох помех на линии до Кузьмы донеслись возгласы:

— Горько! Горько! Раз!. Два!. Три!. У-у-у!!

Он не стал прислушиваться и радостно закричал:

— Алло! Здравствуйте! Вы не могли бы пригласить к телефону Варю?!

— Варю?! — тоже закричали в ответ. Голос был незнакомый и поддато-жизнерадостный. — А кто спрашивает?

Услышав ответ, собеседник завопил:

— Слушай, Кузьма, все уже за столом! Ты подъезжай! Тут и поздравишь… Как с чем? С законным браком, с чем же ещё?!

— Как?! — каменея лицом, проговорил Кузя. — Вы… ничего не путаете?! А кто жених?

— Кузя, ты как с луны свалился! — ответил веселящийся от души собеседник. — Как это — кто жених? Колька, кто же ещё!.

— Колька?! Кривой?!

— Не, пока ещё трезвый… — прорвалось сквозь помехи. — Кривой он вечером будет! Подъезжай, тут поговорим! — В трубке запиликали короткие гудки.

Кузьма медленно положил трубку. Ему под локоть толкнулся оживлённый Гунько:

— Ну чё?! Поговорил?!

— Поговорил…

— Значит, телефон работает?

— Работает…

Гунько заглянул в окаменевшее лицо товарища и озадаченно спросил:

— Ты чё, Сокол? Что с тобой?.

Но тот не ответил. Он неторопливо собрал инструменты и поплёлся к выходу…

Глава 24

Повар Сухачёв приступил к своим обязанностям. Дни чукотской национальной кухни закончились. Сержантский состав вздохнул с облегчением. А «духи», по большей части, перемен даже не заметили.

Их дело было лопать, что дают, не вникая в такие мелочи, как внешний вид калорий. Впрочем, как оказалось, аппетит был не у всех…

Рядовой Медведев нервно курил за углом столовой. Есть ему не хотелось. Он мрачно поглядывал на крыльцо, словно опасаясь что-то пропустить. Неожиданно дверь открылась, и из неё вышла медсестра.

Увидев её точёную фигурку в белоснежном халате, Мишка дёрнулся вперёд… И снова замер. Следом за девушкой на крыльцо вышел Сухачёв.

Он вытер руки о фартук и весело рассмеялся:

— Была нога простая — стала костяная! Спасибо, Ирка, выходила.

Думал, на всю жизнь калекой останусь.

Медсестра улыбнулась в ответ:

— Да ерунда… Главное, береги её, на ночь мазать не забывай… И нагрузки пока поменьше!

— Да какие у нас тут нагрузки на кухне? Только на живот. — Сухачёв захохотал и пожал спасительнице руку. — Ну давай… Спасибо.

— Не за что.

— Надо говорить: «На здоровье!» — поправил её повар, и они засмеялись вместе.