Курс - море мрака

Направление аргонавты выбрали правильно: именно южный Нот и должен был вывести их в Средиземное море. Но вот задача, как найти выход? И тут на помощь пришло местное божество. Либо по присущим ему функциям, либо по созвучию имен греки отождествляли его с Тритоном. Получив в дар треножник, служивший с тех пор ему троном, Тритон указал мореплавателям выход. Возможно, им была не существующая ныне речка Тритон (Лафон), соединявшая Тритониду с морем. Она вывела аргонавтов в Аргойский залив у мыса Фикус, или Фикунт. Страбон сообщает, что "мыс Фикунт хотя и низкий, но очень сильно выдающийся к северу по сравнению с остальным ливийским побережьем; он лежит против Тенара в Лаконии на расстоянии переезда в 2800 стадиев" (33, С 837). Это описание позволяет отождествить Фикус с мысом Амир в Киренаике. Аргонавты вернулись к Средиземному морю, откуда их увлекли лукавые нимфы. И так уж тесно переплетаются мифология и география, что можно отметить без всяких комментариев древнее название расположенного в 175 км от мыса Фикус города Бенгази — Геспериды. Так его назвали греки, основавшие здесь в V в. до н. э. Пентаполитану — пятиградье, состоявшее из Гесперид, Арсинои, Птолемаиды, Аполлонии и Кирены. Так он назывался, когда Аполлоний писал свою поэму. (Уже после его изгнания, но еще при жизни Геспериды были переименованы в Беренику — в честь жены Птолемея III. Под этим названием город известен и Страбону.) "Береника, — пишет Плиний Старший, — находится на крайнем мысу Сирта, когда-то она называлась [именем] вышеупомянутых Гесперид, блуждающих [нимф] из преданий Греции" (58, V, 31).

От Фикунта аргонавты взяли курс на север (5, IV, 1623–1628):

… Все паруса распустив и земли пустынной пределы
С правой имея руки, под дыханьем Зефира поплыли.
С новой зарей увидали они изгиб побережья —
Мыс, выбегавший вперед, и за мысом лежащее море.
Вскоре улегся Зефир, и дыханье быстрого Нота
Их вперед понесло.

Дальнейший маршрут после Фикунта не вызывает сомнений: на восток вдоль побережья (дыханье Зефира), выход в Египетское море (юго-восточная часть Средиземноморья), к северу (Нот) до острова Карпаф (Карпатос, или Скарпанто), Крит (теперь уже именно Крит, а не "край куретов"), Салмонидский мыс (Сидерос на восточном берегу Крита), о. Анафи в Кикладах, о. Фера, "которую в древности называли Каллистой" (33, С 837), Эгина, Аттика, Авлида (у Эвбеи) и наконец Иолк. Это все исторические места, прекрасно известные и в древнем, и в современном мире.

Проблема датировки

Традиционно-условные датировки похода аргонавтов основываются обычно на двух "фактах" из героического эпоса: а) среди аргонавтов был Лаэрт, следовательно, б) путешествие имело место за поколение до Троянской войны, участником которой был Одиссей, сын Лаэрта. Это было бы прекрасно, если бы мы знали время Троянской войны и если бы Лаэрт фигурировал в "судовых ролях" у всех авторов, а не у одного или двух.

Западногерманский исследователь К. Бартоломеус убежден, что "Одиссею" нельзя рассматривать как самостоятельную поэму, а необходимо "связывать с походом аргонавтов, участником которого был царь Лаэрт, отец Одиссея". При этом он относит приключения Одиссея примерно к 800 г. до н. э.

В утерянной греческой поэме "Гигантомахия", несколько фрагментов которой известны в передаче Климента Александрийского, говорится, что первые созвездия скомпоновал мудрый кентавр Хирон. Климент пришел к выводу (его разделяли также Ньютон и многие его современники), что Хирон — это на самом деле реально существовавший ученый Гиерон (имя, действительно очень распространенное в древнегреческом мире), снабдивший Ясона картой звездного неба, для лучшей ориентировки разделенной на созвездия. Нашлись "исследователи", которые высчитали неведомыми методами даты рождения Гиерона (примерно 1420 г. до н. э.) и составления карты, т. е. путешествия Ясона (где-то около 1360 г. до н. э.).

Подобные эмпирические изыскания можно рассматривать как курьез в трудах ученых ушедших эпох; они выглядят нелепым анахронизмом на страницах современных журналов. Одним из патриархов этого направления является англичанин Э. Сайкс. Он отодвигает дату далеко в глубь веков, датируя аргонавтику в одном случае (116) не позднее 2000 г. до н. э., а в другом (115) — между 3000 и 2400 гг. до н. э., оспаривая при этом расчеты Эратосфена (1225 г. до н. э.) и Евсевия (1260 г. до н. э.), результаты которых лежат посредине и выглядят внешне очень убедительными.