Курс - море мрака

Заключительная часть перипла самая интересная. Она интересна прежде всего тем, что речь здесь идет о горах. "В последний день мы пристали к высоким горам…" К каким горам? К югу от Сенегала нет ни одной горы до самой Гвинеи. Почему эфиопы, прежде настроенные агрессивно, вдруг стали разбегаться при одном лишь появлении карфагенян и почему ликситы не знали местного языка? Обращает на себя внимание и такая деталь, что если до Керны Ганнон делал короткие, в основном двухдневные, переходы, то после отплытия от Сенегала продолжительность перехода внезапно и резко возросла. Одно из двух: либо карфагеняне по каким-то соображениям исключили из перипла этот участок маршрута, либо они плыли… вдали от берегов. Но как в таком случае увязать обмолвки древних авторов о том, что Ганнон по многу суток плыл, не видя берега, с многочисленными указаниями перипла на явно прибрежное плавание? Уж не спутали ли Ганнона с Сатаспом? "Много месяцев плыл Сатасп по широкому морю, но путь был бесконечен", — говорит Геродот (9, IV, 43). (Основываясь на этом замечании историка, можно уверенно говорить и о многомесячном плавании Ганнона, ибо они шли по одному маршруту и, возможно, достигли одной и той же широты. К тому же следует иметь в виду, что корабль персидского царевича едва ли был оснащен хуже, чем пентеконтеры Ганнона, а это окончательно уравнивает шансы обоих.)

Именно эта часть перипла дает основание многим исследователям говорить о преднамеренно туманном изложении маршрута с целью обладания монополией на него. Но так ли это?

Все становится понятным, если допустить, что после отплытия от Керны эскадра Ганнона попала в ответвление того же Канарского течения. Из "Перипла Внутреннего моря" Псевдо-Скилака, составленного, как полагает К. Мюллер (55, с. XXXV), в 356 г. до н. э.[9], мы знаем, что "по ту сторону Керны", т. е. южнее, море представляло собой мелкую, заболоченную акваторию, непригодную для плавания.

Свидетельство Скилака подтверждает также Геродот, попутно упоминая и о тех "робких" эфиопах, о которых говорит перипл. В своем рассказе о путешествии Сатаспа Геродот повествует, что персам "пришлось плыть мимо земли низкорослых людей в одежде из пальмовых листьев. Всякий раз, когда мореходы приставали к берегу, жители покидали свои селения и убегали в горы (и здесь горы! — А. С.). Тогда персы входили в их селения, но не причиняли никому вреда, а только угоняли скот. Причиной же неудачи плавания вокруг Ливии Сатасп выставил следующее: корабль их не мог, дескать, идти дальше, так как натолкнулся на мель" (9, IV, 43). Остатки этой мели можно обнаружить на современных картах. Она начинается от мыса Кап-Блан; даже в 50 км от берега глубина здесь не превышает 8 м.

Вполне логично допустить, что, стремясь миновать эту мель, Ганнон взял несколько западнее, а затем, не в силах совладать с течением, вручил свою судьбу богам. Средняя скорость Канарского течения — 2 км/ч, но она значительно возрастает при его встрече с другим — Северным Экваториальным. Эта встреча происходит в районе островов Зеленого Мыса, куда, судя по всему, и прибыл Ганнон. Прибыл за два тысячелетия до португальца Диниша Диаша, ступившего на этот архипелаг в 1444 г. Полагая, что он плывет на юг, Ганнон плыл на юго-запад. Вот откуда все неувязки в перипле!

Исследователи отождествляют упоминаемый им вулкан Колесница Богов с вулканом Камерун в Гвинейском заливе, так как севернее Камеруна в прибрежной полосе Африки нет ни одного вулкана, — и возникают новые вопросы. Как мог Ганнон попасть в Гвинею, если до сих пор считается, что он достиг лишь Гесперийского (Зеленого) мыса? А коли это не так, то почему Полибий, точно следуя тексту перипла, дошел именно до этого выступа побережья?

Перипл сам дает ответы на все вопросы. Очутившись на островах Зеленого Мыса, Ганнон продолжает (и совершенно справедливо) считать их материковой Африкой. Природа этого архипелага и в самом деле мало отличается от континентальной.