Курс на жизнь (СИ)

— Она была одинокой. Такой одинокой. — Голос дрогнул, на глазах заблестели долгожданные слёзы. Зло мотнув головой, Лора резко обернулась и выплюнула: — Это поднимет твои рейтинги, не так ли?

— Сделаю вид, что не слышал этого, — сухо ответил Александр. — Ты устала и расстроена. Но делать меня козлом отпущения не стоит.

— Работа всегда была для тебя важнее семьи, — горько прошептала Лора. — Мы давно стали для тебя чужими, но сегодня ты отлично справился с ролью безутешного вдовца.

— Чего ты добиваешься? — Он всё-таки вспылил. — Я работал ради вас, ради твоего обучения, ради твоего будущего! И что в итоге? Упрёки?

— Ты работал только ради себя, — устало произнесла Лора. Желание спорить испарилось так же быстро, как и вспыхнуло, остался только горький осадок чего-то неправильного, недосказанного.

— Говори это себе чаще, когда будешь думать о том, кем ты стала благодаря моим деньгам. — Александр поднялся и покачал головой. — Маму уже не вернуть. Но мы есть друг у друга. Не забывай это — я всегда рядом.

Лора не ответила. Только крепче сжала бокал, глядя прямо перед собой. Она и сама не могла понять, откуда взялась неприязнь к тому, кто большую часть жизни был кумиром. Может, дело было в том, что она научилась понимать, как и чем зарабатывают политики, особенно те, кто находится у власти много лет. А может, потому что осознала: отец для неё — абсолютно чужой человек. Она совершенно не знала его и узнавать уже не хотела. Как и он её.

Следующий год стал самым тяжёлым — экзамены на получение лицензии, внимание прессы, поначалу активное, но через несколько месяцев пошедшее на спад, молчаливое сочувствие коллег, от которого хотелось кричать… К Рождеству Лора была на грани нервного срыва. Бредя домой после очередной сорокавосьми часовой смены, она засыпала на ходу, и только громкий звук клаксона и раздражённый окрик привели в чувство. Лора огляделась: она стояла посреди проезжей части, и лишь чудо и реакция водителя не отправили её в полёт до ближайшего столба.

— Идиотка! — закричал водитель, выскочив из машины. — Решила покончить собой? Так двигай на мост, нечего под колёса бросаться! Сесть ещё из-за тебя не хватало!

Лора подняла на него перепуганные глаза, и он осёкся. Недовольно пожевал губу и нехотя кивнул сам себе:

— Пойдём, отвезу тебя до ближайшего кафе, а там ты мне расскажешь, что случилось.

Отчего она послушалась? Может, потому что отчаянно не хватало чужого тепла, а может, потому что глаза у незнакомца оказались такими небесно-голубыми, что в голове невольно всплыли ассоциации со сказочным принцем, что спас принцессу из лап дракона.

Высокий, русоволосый, с невероятно обаятельной и заразительной улыбкой, Доминик Ридс не слушал никаких возражений, идя напролом к заветной цели. А целью стала Лора, доверчиво открывшая перед ним душу в первый же вечер за кружкой дешёвого кофе. Только слепой не заметил бы, как она одинока, и только сухарь не смог бы влюбиться в яркую брюнетку с невероятным, кошачьим взглядом ярко-зелёных глаз. Он подвёз её до дома, а через день уже ждал у входа в больницу, держа в руках два стаканчика с кофе.

— Доминик? — Лора была приятно удивлена. Хорошенько выспавшись, она не могла думать ни о чём другом весь вчерашний день, только о случае, что свёл её с сексуальным красавчиком. Лора даже честно пыталась вспомнить, когда у неё был секс в последний раз, но память терялась где-то между: год назад и в прошлой жизни. Доминик широко улыбался, и всё вокруг казалось ярче, светлее рядом с ним. Лора потянулась к нему, не думая ни о чём, с головой падая в сумасшедший роман. Доминик, казалось, был рождён её половинкой — настолько легко предугадывал все её желания. Мог сорвать её после смены и увезти к заливу, чтобы просто сидеть и смотреть на звёзды. А мог отвезти домой и массировать ступни, слушая рассказы о том, как прошёл день.

Александр Смит, который в очередной раз выиграл выборы, был неприятно удивлён тем, что дочь выбрала в качестве спутника жизни простого кровельщика из пригорода. Конечно, хотелось для неё лучшей партии, но возражать и ругаться с Лорой отец не стал — хрупкое перемирие, что установилось у них недавно, стоило того, чтобы промолчать и, стиснув зубы, отвести дочь к алтарю.

— Я правда желаю тебе счастья, — прошептал он, оставляя её напротив Доминика. Лора лишь кивнула, не в силах отвести глаз от того, кто через несколько минут станет её мужем.

— Ты никогда не пожалеешь, что выбрала меня, — шептал Доминик, когда они танцевали свой первый танец. И Лора верила, вплоть до того момента, когда всё покатилось к чертям. Через год, когда муж потерял работу.

— Ничего страшного. — Поставив кружку с кофе на стол, Лора смотрела на Доминика, который словно съёжился, стал меньше, обхватив голову руками.

— Где я теперь найду работу? Куда мне идти? — простонал Доминик, поднимая на неё мутный взгляд голубых глаз. Растрёпанный, в несвежей футболке — казалось, он не выходил из дома ни разу за те двое суток, что Лора провела в больнице.