Курс оверклокинга для операторов машинного доения

– Да, мне карьера дороже! - вопил Чебуреков, - потому что это - моя карьера! И людям будет абсолютно наплевать на твое геройство, они увидят в нем лишь то, что кандидат Чебуреков в помощники взял бандита!

– А мне насрать на то, что подумают люди! - заорал Артем, - стадо думать не умеет! Ты понимаешь, что я жить и спокойно спать не смог бы, если бы прогнулся под этой мразью!?! Ты понимаешь, что такое мужская честь и гордость, а Петрович? Каково это ходить, с вазелином в очке?

Чебуреков пожевал губами, точно верблюд из рекламы, что увидел «Пикник».

– Мы вроде на брудершафт не пили! - буркнул он.

– Прошу прощения! - отдуваясь, сказал Орлов, - можете официально от меня отказаться. Напишите в районной газете, что никакого отношения к художествам своего помощника не имеете. И отказываетесь от его услуг в дальнейшем.

– Ладно, - проворчал Василий Петрович, - я подумаю, как лучше мне поступить. У тебя хоть адвокат приличный на примете есть?

Артем пожал плечами. В списке его знакомых юристов не наблюдалось. Тем не менее он ответил:

– Надо просмотреть записную книжку. Так слету и не ответишь.

Выпустив пар, собеседники начали беседовать на нормальных тонах. Разговор крутился в основном вокруг происшествий за эти два дня: тяжким телесным повреждениям одного дагестанца и смерти другого. Об истинной национальности жертв пока никто не догадывался, но и без того у местного населения не было причин жалеть «беженцев». Своим высокомерием, чванством и мусульманским ханжеством они прилично достали население деревни. Не особенно разбираясь в сурах Корана и законах Шариата, местный люд хоть и краем уха слышал о несовместимости мусульманства с вином и свининой, а также о пятикратном Салате. Поэтому разглагольствования того же Ясира или Саида (лесника) о превосходстве своей религии вызывали лишь недоверчивые покачивания головой и злобные усмешки за их спинами.

А после того, как год назад Муса публично обозвал в магазине продавца «неверной свиньей», всю великолепную пятерку «дагов» вызвали в сельсовет, где им поставили на вид, что положение беженца не столь шикарно, как они себе представляют. Оно требует соблюдения местных законов и уважения традиций. А не для протокола председатель заявила, что «неверными свиньями» в данном социуме как раз и являются они - выходцы из южных земель.

Вернулась Надежда и предложила «мужичкам» отведать чаю.

– Ты знаешь, Надюша, историю Троянской войны? - спросил внезапно Чебуреков, соглашаясь на чай и все, что к нему.

– Что-то слыхала, - ответила осторожно Надя.

– Поводом к Троянской войне стало бегство из Елены - супруги царя Спарты Менелая, - вспомнил Артем, - а вот почему она именно в Трою убежала, я не помню.

Василий Петрович вновь пожевал губами, словно вспоминая забытый вкус «Пикника».

– А кто его знает, почему именно в Трою! Речь не об этом. Речь о том, что когда старейшинам Трои показали Елену, они сказали следующее: за такую красоту воевать стоит. Так вот, чего это я здесь раскудахтался… Надюша, за твою красоту воевать стоит также! Но я принадлежу к тем ужасным типам, которым худой мир лучше доброй ссоры. Возраст, знаете ли…

– Да ладно вам, Петрович, прибедняться, - сказал Артем, - вы ведь еще полувековой юбилей не отметили.

– Полвека - это не половина жизни, а где-то две трети, - грустно улыбнулся Чебуреков, - а вообще, да! Каждый возраст хорош по-своему. Только в юности не хватает мудрости, а в старости - бодрости. А так - очень даже грех жаловаться. Помните, что Островский говорил про жизнь, которая дается человеку только один раз?

– Где же тут забудешь! - вздохнул парень, - в школе всех заколебали Павкой Корчагиным.

– Так вот, Артем Федорович! - допил чай и поставил пустую чашку на стол Чебуреков, - Островский хотел этой фразой сказать совсем другое. «Если бы у меня была возможность выбирать, я бы другую жизнь прожил вовсе не так». Беда только в том, что нам никто не предложит такого выбора. Только и норовят, как бы сократить этот самый миг между прошлым и будущим… я пойду, пожалуй. Ребята, не надо меня провожать, не люблю я проводов.

После ухода кандидата в депутаты в доме повисла напряженная пауза.

– Забавный дядечка, - наконец произнесла Надя, - Артем, ведь это все из-за меня! Это я виновата в твоих проблемах - в глазах твоего Петровича просто нарисовано было осуждение!

– Успокойся! - дунул Артем ей в лицо, - проблема с этими дагами была. И не мне, так кому-то другому пришлось бы ее решать. Будем надеяться на справедливость бывшего «самого гуманного суда в мире».

Тем временем участковый с лейтенантом Васильевой шерстили местных недорослей, которые не для протоколу удивлялись, с чего это капитан Авраменко такой странный сегодня? Про обед у Пешеходовых пришлось забыть, надеясь лишь на ужин у Артема - что поделаешь, служба. Татьяна молча подпрыгивала на переднем сиденье «бобика» и думала о чем-то своем. Капитан ей не мешал, ровно как его чувства не мешали ему. Он думал о том, как найти всю эту ребятню поодиночке и опросить. Желательно, до девяти вечера.