Курская битва. Перелом

Как видно, результативность наступательных действий советских войск в одной из самых успешных за время войны операций Красной армии оказывается такой же, как и у германских войск группы армий «Юг» в операции «Цитадель», несмотря на многократно завышенные данные о потерях немцев в бронетехнике и артиллерии, которые советская сторона приводит под видом количества захваченных боевых машин и орудий, не указывая при этом число уничтоженных единиц техники (по всей видимости, советские оценки включают как уничтоженную, так и захваченную поврежденную боевую технику, накопленную на тыловых сборных ремонтных пунктах за продолжительное время, в том числе не подлежащую восстановлению в полевых условиях; с другой стороны, по сведениям участника войны генерала Буркхарта Мюллер-Гиллебранда (Burkhardt Muller-Hillebrand)⁷⁹⁰, безвозвратные потери германской артиллерии на всех театрах военных действий за январь 1945 года составили 695 орудий основных образцов и 816 минометов калибра 81 мм, а за февраль — 2608 орудий и 1735 минометов; безвозвратные потери бронетехники за январь 1945 года составили на всех фронтах 742 танка и 731 САУ). С другой стороны, результативность обороны немцев в январе—феврале 1945 года на огромном пространстве от Вислы до Одера даже несколько превышает аналогичный показатель оборонительных действий войск Центрального фронта в июле 1943 года в ограниченном районе на северном фасе Курского выступа. Это объективно объясняется тем, что геометрия операции в части глубины продвижения наступающего, а также время преодоления обороны в значительной степени изначально определяются материальным фактором — соотношением сил и средств к началу наступления. Отсюда следует вывод о различном качестве успеха наступающих войск при действиях против равного по силам или значительно уступающего противника. Несмотря на подготовку — впервые за время войны на Востоке — глубокоэшелонированной обороны в полосе между Вислой и Одером, германские войска в силу своей малочисленности не смогли занять все оборонительные рубежи, а при отступлении советские бронетанковые части опередили немецкую пехоту из-за отсутствия у германского командования сильных противотанковых резервов, так что многие укрепления и оборонительные сооружения русские взяли без боя (например, 18 трехэтажных дотов Бреславль-ского укрепленного района⁷⁹¹). Такая победа разительно отличается по качеству боевой работы войск от успехов в наступлении против численно превосходящего противника, занимающего своими силами всю полосу тактической обороны, а резервами — оперативную глубину и два стратегических рубежа, как это было под Курском. Поэтому громкие заявления некоторых авторов по поводу триумфа советских войск в наступлении в 1945 году скрывают за собой отсутствие всестороннего и объективного анализа обстановки, сложившейся к тому времени на советско-германском фронте. Так называемый «триумф» в наступлении в ходе Висло-Одерской операции стал возможен исключительно благодаря предыдущим трем годам войны, когда за счет своих избыточных потерь по сравнению с соответствующими потерями противника Красная армия смогла постепенно ослабить вермахт до такой степени, чтобы обеспечить себе успешное преодоление германских оборонительных рубежей благодаря отсутствию защитников этих рубежей.

Напротив, как следует из приведенных выше показателей проведения операции «Цитадель» в части соотношения сил и средств противников и характеристик обороны советских войск, схема операции, избранная Генеральным штабом сухопутных войск Германии, требовала компенсировать численное и материальное превосходство советской стороны исключительно за счет превосходства германских войск и командования в оперативном искусстве, тактической подготовке, боевом мастерстве, а также лучшей организации управления на оперативном и оперативно-тактическом (корпусном и дивизионном) уровне. В условиях дефицита людских ресурсов и боевой техники германские войска должны были превзойти противника, как по уровню боевого мастерства, так и по уровню организации боевых действий.