Курский излом

Уже отмечалось, что на протяжении всей операции «Цитадель» большую помощь войскам ГА «Юг» оказывали авиасоединения 4-го ФВ генерала О. Десслоха. Высокая эффективность ударов с воздуха предопределялась в том числе следующими тремя важными факторами. Во–первых, прежде чем вызвать авиацию, все цели тщательно разведывались силами разведгрупп, нередко проводилась и разведка боем. Во–вторых, к этому моменту в вермахте уже была отработана на практике система авианаводчиков. Представители авиасоединений находились в штабах даже танковых дивизий, а в отдельных случаях они на специальных бронемашинах выезжали непосредственно в боевые порядки атакующих танковых полков. Помимо координации действий экипажей самолетов и наземных частей, эти офицеры люфтваффе, имея собственные средства связи, должны были каждые два часа передавать [769] данные об оперативной обстановке в полосе дивизии, к которой они прикомандированы. Тем самым штаб авиасоединения мог постоянно в деталях отслеживать развитие наземной обстановки и снизить возможность ошибок при бомбардировке в случае, к примеру, прорыва своих войск в глубь обороны противника. В-третьих, значительная часть сил, в частности корпуса генерала Г. Зайдемана, базировалась близко от передовой, на аэродромах, расположенных в 20–25 км от линии соприкосновения войск. Кроме того, для маневра силами непосредственно перед передним краем на расстоянии 3–4 км были оборудованы взлетно–посадочные площадки, а на расстоянии до 10 км аэродромы подскока, использовавшиеся, как правило, бомбардировщиками. Тем самым достигалась высокая степень оперативности и при перенацеливании авиасоединений, и при вызове самолетов на поле боя. Заявки от наземных войск и приказы от командования непосредственно экипажам проходили достаточно быстро, и заметно было сокращено подлетное время.

Поэтому уже через 30–40 минут после того, как атакующие танки встречали сильный узел сопротивления, над полем уже появлялись «юнкерсы» и «хейнкели». Это существенно влияло на успешные действия наземных войск. Особенно при прорыве укрепленных противотанковых узлов сопротивления. Это отмечается и в советских документах и сообщениях, поступавших в штаб 48-го тк и 2-го тк СС. Так, вечером 8 июля командование 11-й тд доложило о сильном бое, который ведет ее танковый полк с атакующими русскими танками. При этом подчеркивалось, что две группы штурмовиков под прикрытием двух эскадрилий истребителей оказывают очень существенную поддержку.

В то же время командиры советских танковых частей и соединений указывали на достаточно высокую эффективность пикирующих бомбардировщиков «Юнкерс-87» и его модификации «охотника за танками» Ю-87G-1. Причем эти «охотники» обычно действовали совместно с бомбардировщиками. Об этом самолете уже упоминалось выше. С первых дней наступления на Курск эскадрильи этих машин были введены в бой в полосе 4-й ТА. В отчете 5-го гв. Стк упоминается о сильном ударе Ю-87G-1 6 июля по его танковым бригадам в районе хуторов Озеровский и Калинин.

Несмотря на высокие потери экипажей и самолетов, которые понесли группы 8-го ак, укомплектованные этими машинами, ряд пилотов, участвовавших в боях на Курской дуге, выжили. Среди них ставший впоследствии широко известным полковник Г. Рудель. Летом 1943 г. на южном участке Курской дуги он летал на «противотанковом» варианте «юнкерса». Вот [770] как он вспоминал об особенностях применения этих самолетов против советских танков в полосе наступления 4-й ТА:

«Во время наших вылетов на земле разыгрывается грандиозное танковое сражение — подобного мы не видели с 1941 года… Поскольку русские являются мастерами камуфляжа, их противотанковые пушки обнаружить и уничтожить трудно.

В первом же вылете от огня моего орудия взрываются четыре танка, к вечеру счет доходит до двенадцати. Мы просто в восторге оттого, что спасли множество жизней немецких солдат. Но после этого дня пришлось немало потрудиться нашим ремонтникам, поскольку противовоздушная артиллерия нанесла нам урон.

Сражения в последующие дни доказали полезность нового оружия. Перед атакой пушечных самолетов часто наши пикирующие бомбардировщики уничтожали наземное ПВО, другая часть летала на низкой высоте, чтобы не дать истребителям противника сбить наши противотанковые самолеты.

Понемногу я все лучше осваивал тактику применения новых самолетов. Но это мастерство — результат горьких ошибок. Мы теряли самолеты потому, что летали между стреляющими друг в друга сторонами. Следовало избегать полетов в районе траектории полета снарядов, иначе возникал риск быть сбитым случайной пулей.