Курский перевал

Ватутин попросил своего начальника штаба выяснить положение у Рокоссовского и вскоре узнал, что Центральный фронт на рассвете и рано утром провел полуторачасовую артподготовку, и, видимо, поэтому ударная группировка генерал-полковника Моделя наступление на Курск с севера начала не в четыре, как было намечено, а в половине шестого. Атаки начались одновременно на фронте до 20 километров крупными силами пехоты при поддержке танков. За полчаса все атаки были отбиты, и немецкие войска, потеряв до ста танков, отошли на исходные позиции. Сейчас на всем фронте затишье, и Модель, видимо, готовит войска для новых, повторных атак.

Да! И у Моделя и у Манштейна цель одна — прорыв на Курск, но действуют они по-разному. Манштейн ввел огромную массу танков. Модель пытается прогрызть нашу оборону силами пехоты, а танковые войска держит в резерве. Кто же из них прав? Пожалуй, Модель хитрее. Он не мог не знать, что у нас глубокая и мощная оборона. С наскоку ее не пробьешь. Как же ты дальше будешь действовать, старый пруссак? Ринешься опять очертя голову или последуешь примеру Моделя? Конечно, с твоим упорством отказаться от прежних планов не так-то просто. Самолюбие, престиж, гонор. Творец плана разгрома Франции, герой Крыма — и вдруг опять опростоволоситься! Нет! Судя по характеру, ты должен лезть напролом. Такой характер опасен для жены, да и то, если она податлива. А на войне и льва в котенка обращают. Попробуй-ка собери всю эту махину, что от нашего огня хлынула назад, и снова брось ее в одновременную атаку! Нет! Не удастся тебе, Фриц Эрих фон Манштейн, повторить такой удар. Провалилась затея. Не получится одновременного удара! Не получится!

VI

Поветкин снял фуражку, расстегнул ворот гимнастерки и дышал всей грудью, чувствуя, как наливается силой все тело. Он хотел взмахнуть руками, размяться, но, взглянув на юг, где, разбрасывая искры, догорали немецкие танки, сурово сжал губы и взял бинокль. В светлых кругах окуляров отчетливо вырисовывалась лощина с кустарником и остатки разбитого села. Внимательнее всмотревшись, Поветкин увидел, что и в кустарнике, и в селе, и на поле между ними стояли танки, а вокруг них суетились танкисты.

«Опять к атаке готовятся», — подумал Поветкин и, вызвав по телефону командира гаубичного дивизиона, приказал открыть огонь по танкам. Сразу же, раньше гаубичного дивизиона, ударила и вражеская артиллерия. Первые ее снаряды взорвались впереди НП. Второй залп прошел дальше.

«Засекли. Сейчас накроют, — тревожно подумал Поветкин. — Теперь начисто сметут все».

Он хотел было перебежать в нишу, но не успел. Тупой удар страшной силы потряс блиндаж — и все померкло. Новый удар обрушился с еще большей силой и отбросил Поветкина к земляной стене.

— За мной, на запасной НП! — крикнул он Лесовых и радисту с телефонистом, схватил бинокль и бросился в ход сообщения.

Когда, отбежав метров сто, Поветкин оглянулся назад, на месте его НП курилась дымом бесформенная груда земли.

— Связь! Быстро! — вбежав в новый блиндаж, приказал Поветкин телефонисту и повернулся к Лесовых. — Сейчас наверняка снова бросятся в атаку. Ты держи связь с командирами подразделений и докладывай обстановку командиру дивизии, а я наблюдать буду.

Но прошло больше часа, а противник в атаку не переходил, продолжая методически бить артиллерией и минометами.

К восьми часам сила огня фашистской артиллерии возвысилась до шквала. От кустарников, из лощины, от разбитого села танки вновь ринулись в атаку. Но шли они совсем не так, как в первой атаке, не сплошной, занимавшей весь фронт волной, а отдельными группами, часто останавливаясь на мгновение, стреляя из пушек и вновь продвигаясь вперед.

Поветкин сосредоточивал огонь своей артиллерии то по одной, то по другой группе танков, заставляя их увертываться, менять курс, отходить назад и вновь повторять попытки прорваться вперед.

Не отрываясь от бинокля, он следил за ходом боя скорее инстинктом, чем сознанием, улавливая и определяя, что происходит и что нужно делать. Лесовых на лету ловил его короткие приказания и сразу же по телефону передавал командирам подразделений. Одновременным ударом двух истребительных батарей и гаубичного дивизиона удалось остановить и заставить попятиться танки перед первым батальоном. Поветкин стремительно перенес огонь всей своей артиллерии на высоту перед вторым батальоном, где вражеские танки подошли вплотную к первой траншее. Минут тридцать шла ожесточенная борьба. Противник левее шоссе начал откатываться назад. А перед самым центром второго батальона из крохотной, почти невидимой лощины выскочили штук пятнадцать танков и на бешеной скорости ринулись вперед. Поветкин перенес туда огонь одной, потом второй истребительных батарей. Два танка загорелись, задымил третий, но остальные, все убыстряя скорость, лезли напролом. Поветкин сосредоточил туда огонь и гаубичного дивизиона. Окутались дымом еще два танка. И тут же артиллеристы прекратили огонь. Стрелять больше было нельзя. Фашистские танки ворвались в оборону батальона Бондаря.

* * *