Курт Сеит и Шура

– Не переживай по этому поводу, Курт Сеит. Ты прав, мы к такому не привыкли, но ты должен и их понять. Ты увидел девушку, она тебе понравилась. Она видела твое фото, и ты ей понравился. Следующий шаг будет после свадьбы. Ты не можешь прийти в дом девушки по своему желанию, без конкретного повода или случая. Ты опозоришь их в глазах всех соседей.

Сеит упрямился:

– Ну хорошо, найди повод завтра вечером. Ты пойдешь и скажешь им, что мы придем. Мы предупредим, и у нас будет оправдание, так годится?

Осман расхохотался:

– Ты никогда не сдаешься! Кто я такой?

– Ты мой родственник, а я хочу подарить кое-что своей невесте.

– Опять? Ты разве вечером не дарил подарки?

– Не беспокойся, это неважно. Я хочу подарить ей кое-что ценное помимо колец. Ты меня понимаешь?

– Хорошо, Сеит, я попробую все устроить.

После этого они разошлись. Осман посмеивался над упрямством Сеита.

Сеит еще шел в Бейоглу, когда Мюрвет издавала крики радости, распаковывая с подружками подарки, европейские наряды в подарочной упаковке.

Бехие вздохнула:

– Какая ты счастливая, Мюрвет, никого в округе так не задаривали.

Мюрвет знала, что, несмотря на симпатию к ней, соседские девушки ей завидовали, и боялась сглаза.

– Это кысмет, Бехие, судьба! Я бы сама не поверила, если бы мне сказали, но на все воля Аллаха.

И она постучала по дереву.

Они болтали, открывая еще и еще коробки, осторожно, чтобы не разорвать банты. Они осторожно снимали и складывали бумагу и скатывали ленты, перед тем как отложить их.

– Аллах, посмотри на эти чулки, Мюрвет! Это настоящий шелк и все разных цветов!

– Что в этой маленькой коробке? Эй, девушки! Это европейский парфюм. Открой пузырек, Мюрвет, давай понюхаем, пожалуйста. Это, должно быть, божественный запах.

– Этот шарф тоже шелковый. О! Какая чудесная вещь.

– Посмотри на этот кружевной воротник!

Мюрвет такую роскошь видела только на фотографиях да иногда на приемах в доме тетки-генеральши Назире-ханым. Возбуждение от того, что все эти наряды теперь ее, было слишком сильным. Опьяненная, она рухнула на софу, заваленную подарками.

Вечером она надела бирюзовое шелковое платье с кремовыми французскими кружевами и восхищалась собой, стоя перед зеркалом. Шелк облегал ее грудь и талию и стекал на пол вокруг ее круглых коленей совсем иначе, чем грубый хлопок, который она привыкла носить. Очень осторожно, боясь повредить их, она надела пару шелковых чулок. У нее не было подходящей к такому наряду обуви, так что она приподнялась на кончиках пальцев, представляя высокие каблуки. Она взяла тушь и подвела глаза, затем отошла, раскинув руки и любуясь собой, поворачиваясь на цыпочках, следя, как шелковая юбка развевается и опадает. Она была как во сне. Она боялась, что кольца, сияющие на ее пальцах, прикосновение шелка, все эти чудесные вещи растворятся в воздухе. Она не могла отвести глаз от своего отражения в зеркале. Она никогда раньше не чувствовала себя настолько женственной. Внезапно дверь отворилась, и вошла мать. Девушка застыла. Ей было неудобно, что мать застигла ее врасплох. Голос Эмине был тверд и безжалостен.

– Посмотри на себя, Мюрвет, что за наряды ты носишь? Видно все тело, ты как голая. Разве воспитанные девушки носят такие вещи? Сними это немедленно. Быстро снимай, я не хочу этого видеть.

Вспомнив день, когда мать сняла с ее пальцев кольца и вернула их, девушка сжала кулаки. Она никому не позволит повторения. Никому она не позволит забрать свои наряды и подарки.

– Мама! Это от Сеи…

– Знаю-знаю, кто эту гадость принес… этот московит. Если бы я не обещала, я бы тебя не отдала. Теперь слишком поздно забирать свое слово. Он приходит и пристает к тебе прямо на пороге, приносит тебе все эти ужасные вещи, и ты согласна носить их. Боже мой! Что за дни настали? Мы позоримся перед соседями.

– Мама, ничего такого не было. Он даже не прикоснулся ко мне. Клянусь Аллахом.

– Заткнись! Я знаю, что было. Снимай это платье немедленно. Сотри тушь с глаз и приди в себя. Аллах Всемогущий, прости нас.

Мюрвет поняла, что спорить бесполезно. Она сняла одежду и отложила ее. Она не хотела сердить мать еще больше. Она умыла лицо, легла в постель, притушила лампу и с шелковым шарфом в одной руке, фотографией Сеита в другой, молясь Аллаху о будущем счастье, уснула.

Осман пришел на следующее утро и сообщил, что они с Сеитом хотели бы нанести визит вечером. Эмине не могла отказать. Она начала готовиться к ужину.

Хаккы, сводный брат Мюрвет, работал в типографии Икдам наборщиком. Когда он пришел домой на обед и услышал о назначенном ужине, то вышел из себя:

– За кого нас этот парень принимает? Если он царский офицер, то мы потомки османского генерала. Он такая шишка, что может просто постучать к нам в дверь? Это нормально? Если вы будете относиться к нему так подобострастно, он вообще не женится на девушке. Он будет приходить и уходить день за днем. Он привык жить с любовницей без брака, жениться для него – лишнее бремя.