Куртизанка

Прежде чем Реми успел возразить, она приподняла подол юбок и прошелестела вверх по ступенькам, исчезнув в темноте. Волк, притиснувшись к нему сзади, настойчиво потянул его за рукав.

— Сударь, у нас еще есть время. Мы можем…

— Тихо, — цыкнул на него Реми. Он поморщился, уловив резкий запах амулета Волка, который тот нервно теребил пальцем. — И, пока не прекратишь теребить эту дрянь, держись от меня подальше.

С сердитым вздохом Волк подчинился, крадучись, отступил на несколько шагов, но не слишком далеко. Он подозрительно оглядывался, как если бы им обоим вот-вот могли отсечь головы зубья капкана. Возможно, их действительно ждала западня, но Реми сильно сомневался в этом. Если бы она того желала, Габриэль давным-давно выдала бы его. А она изо всех сил старается сохранить его жизнь, хотя и сильно рискует. Но почему? Она так и не ответила ему на этот вопрос.

Ему отчаянно хотелось верить, что она хранила в душе какие-то нежные чувства к нему. Однако зачем они тщеславной женщине, в чьих честолюбивых планах завоевать место любовницы короля уже давно никто не сомневался?

В темноте уходящей наверх лестницы Реми уловил слабый стук Габриэль в дверь, затем скрип. Кто-то обменялся тихими репликами, но, несмотря на то что он напряженно вслушивался, Реми расслышал только глухое бормотание.

Габриэль явно натренировалась в дворцовых интригах. Слишком уж ловко у нее все получалось, даже самой Темной Королеве лгала гладко и с легкостью ориентировалась в запутанных лабиринтах этого дворца. Реми оставалось только догадываться, как, умело сочетая свое обаяние, разного рода ухищрения и прямой подкуп, она смогла добиться того, что его до сих пор не разоблачили.

«Это мой мир. Я принадлежу ему», — сказала она тогда ему.

Все это причиняло ему боль. Ослепительная в великолепном платье и драгоценностях, обольстительно красивая, как Елена из Трои, она была способна побуждать мужчин вступать за нее в бой и даже принимать за нее смерть. И все же там, в саду, он уловил мимолетные моменты, когда она не казалась такой уж искушенной светской дамой. А когда Габриэль неожиданно вступилась за Темную Королеву, давняя печаль отразилась в глубине ее глаз.

«…В мире гораздо больше драконов, нежели благородных рыцарей. Огнедышащих монстров, которые своим пламенем обращают в пепел твои мечты и грезы, опаляют тебя предательством, пока ты не увянешь, не умрешь, не сгоришь дотла или не позволишь своему сердцу обратиться в сталь».

Те слова шли из ее сердца, и перед ним тогда стояла не самоуверенная куртизанка, не дерзкая соблазнительница. Она казалась в тот момент такой юной и потерянной, что Реми захотелось нежно прижать ее к себе и спросить: «Кто или что погубил ваши мечты, Габриэль? В каком пламени какого дракона переплавилось ваше сердце?»

Но он сомневался, что она когда-нибудь ответит ему. Уж очень хорошо Габриэль всегда скрывала свои тайны, да и слишком поздно спрашивать ее о чем-нибудь теперь. К тому же он обещал… больше никаких вопросов.

Наверху на лестнице послышались звуки какого-то движения, и оттуда вновь показалась Габриэль. Она спустилась на несколько ступенек и позвала его. Реми подскочил ей навстречу, застыв на ступеньку ниже.

— Теперь можете подниматься. Опасности нет. Наварра нашел предлог, чтобы отослать дежурных, многим из которых совершенно определенно нельзя доверять. Темная Королева повсюду насаждает своих шпионов. И все же, Реми, будьте осторожны и попытайтесь не слишком долго оставаться там. Потом король поможет вам благополучно выбраться отсюда.

— Значит, вы не останетесь? — удивился Реми.

— Нет. Я ведь согласилась дать вам воспользоваться своим шансом убедить короля покинуть Париж. — Она натянуто улыбнулась. — Подумайте, если я останусь, то буду несколько отвлекать внимание короля.

Реми пришлось согласиться, хотя он уже сомневался, кого в большей степени будет отвлекать ее присутствие — Наварру или его самого. Габриэль осторожно проскользнула мимо него по ступенькам, он вдохнул чарующий аромат ее духов, и его тело напряглось в ответ. И тут же Реми неожиданно для себя осознал очевидную и непреложную истину: если ему удастся убедить Наварру бежать, он скоро оставит Париж.

Если он не убедит своего короля, ему самому все равно придется уехать отсюда. Больше не останется никаких причин задерживаться в этом проклятом городе. И в том и другом случае крайне маловероятно, что он когда-нибудь снова встретится с Габриэль. Сердце капитана дрогнуло, и, прежде чем она успела исчезнуть, Реми поймал ее за руку.

— Габриэль, я… я только хотел сказать вам…

Реми сжал губы. Он даже не знал точно, что хотел сказать, столько в его душе бурлило противоречивых эмоций, рожденных этой обворожительной женщиной, которая сейчас подняла к нему лицо. Наконец он пробормотал: