Кусакиро. Книга вторая

Иногда между отдельными родами вспыхивали конфликты или происходило недопонимание. Тогда Великий Кис устраивал Большое Судилище — КОТО, на котором разбирал проблему и выносил решение. Иногда конфликты в стае принимали серьезный оборот. Тяжелыми преступлениями считались, например, кража невесты из другого рода или убийство члена рода, а также трусость и предательство в битвах с Дикими Бродячими Бандами.

Такие преступления карались однозначно: либо устраивался поединок между провинившимся и выбранным лучшим бойцом из рода, который считал себя пострадавшим, либо преступнику грозило вечное изгнание, и каждый, кто встречал изгнанника на землях Серого Лесного Братства, имел право убить его.

К счастью все это случалось весьма редко, потому, что наказание было быстрым и неотвратимым, а воспитание в самурайских семьях не предполагало ослушания.

Ваша бабушка выросла в роде "Кусиногу". Это был род, основанный прямым потомком одного из боевых товарищей Царапиро — Кусуноги Ямакуси. Именно в его честь и был назван этот род. Бабушку звали Котонэ Мурсикава.

Никаких мурчащих песен не хватит, чтобы описать ее красоту, грацию и ум. Она была великолепна! Ярко-зеленые раскосые глаза, розовый носик, словно созданный для поцелуев, маленькие ушки с кисточками на кончиках, белоснежные острейшие зубки, длинные, завивающиеся усы…

В общем, она была прекраснейшей из самок своей стаи. Когда Котонэ проходила, подергивая хвостиком и неслышно ступая лапками, коты сворачивали шеи и млели от восторга. Ее роскошная шубка была не серой и полосатой, как у основной массы Лесных Братьев, а имела оттенок и блеск редкого жемчуга "Касуми", добываемого только в одном озере Японии — Касуми-га-ура. Цвет шерсти Котонэ был молочно-коричневым с радужными переливами. Некоторые посвященные говорили, что ее создали Боги Радуги, чтобы она являлась живой драгоценностью в подлунном мире.

Когда мой отец увидел ее впервые на Осенних Праздниках — Шу-бун-но Хай (дне осеннего равноденствия), он потерял дар речи и при знакомстве с ней смог только выписать хвостом в воздухе иероглиф КАМПУКУ, означающий "восхищение". Якикоту понял, что перед ним истинная жемчужина и только он достоин владеть ею.

Нужно сказать, что и вашей бабушке молодой Якикоту пришелся по вкусу. Она тоже не произнесла ни звука, как бы поддержав молчаливую игру и выписала хвостом в воздухе иероглиф ТАНОСИМИ — "удовольствие". Так она дала понять вашему дедушке, что совсем не против его ухаживаний.

Якикоту тут же посватался к ней, обратившись как полагалось к ее родителям и местному предводителю стаи. Для всего рода предложение Великого Киса было величайшей милостью и сразу возносило его на несколько ступеней вверх. С этого времени род "Кусиногу" в стайной иерархии стал считаться вторым после рода "Кусисам".

Эти двое сразу полюбили друг друга. О такой великой любви складываются саги и песни. Ваш дедушка был крупным, красивым котом, с широкими лапами, из которых высовывались наточенные мечи, и мощным торсом, увенчанным благородной головой с пастью, усеянной острейшими кинжалами. Его длинный и гибкий хвост на самом конце был совершенно белым, что позволяло легко подавать знаки котам-воинам и руководить боем в полном молчании.

Бабушка была совершенно миниатюрной. Почти вполовину меньше Якикоту. Но даже будучи небольшой и изящной, она обладала волей и характером самурая. Отец всегда знал, что в случае опасности, если его не будет рядом, маленькая жена способна как тигрица броситься на врага и защитить их общее потомство даже ценой собственной жизни.

Я был их первенцем. Все лучшее, что было в моих родителях передалось мне по наследству. Красота и утонченность матери, мощь и благородство отца слились в моем облике и натуре, как две полноводные реки.

Они жили долго и очень счастливо, пока с отцом не случилось трагическое происшествие, когда он один на один встретился с рысью. Якикоту погиб в том неравном бою, успев прокричать в пылу битвы ритуальную Песнь Смерти — ДЗИСЭЙ.

Наш боевой отряд не успел прийти на помощь вовремя и спасти его, но мы отомстили этой твари, накинувшись на нее все вместе, и она издохла от ран на наших глазах, как подлая крыса. В доказательство исполненной мести за гибель отца, я принес матери косичку, сплетенную из усов этого отродья кошачьего племени.

Котонэ, гордо подняв голову, приняла доказательство смерти чудовищной кошки, убившей ее любимого мужа. Она не показала своего горя и слез никому на Совете Стаи. И только потом в тайне от всех, долго пела Песню Скорби, удалившись в самую глухую чащу леса. Ее тоску и страдания невозможно описать никакими словами…

Придя утром на место битвы, мы не обнаружили никаких следов тела отца, хотя издохшая рысь так и валялась там, где наш отряд расправился с ней. Наши посвященные сказали, что земной образ Якикоту ушел на Радугу этой ночью. Боги забрали его. Это было великим посмертным подарком для прославленного воина.